На заседании 5-го февраля были допрошены двое свидетелей.
Первым давал показания Александр У. 1987 г. р. С Катковым познакомился в 2007-м году, объединяли националистические интересы. Свидетель считал, что в России много нерусских, и они должны жить дома, Катков поддерживал. В нападении на М. Ульянов не участвовал, из-за плохого зрения не может рассказать подробно, что происходило в вагоне. Кто и как бил Х. и Б., свидетель не помнит – было темно, но утверждает, что Катков действовал как все остальные.
Прокурор попросил огласить ранее данные свидетелем показания, из которых следует, что Катков вместе со всеми наносил удары Х. и Б.
Отвечая на вопросы адвоката, Ульянов уточнил, что компания собиралась в разных составах без плана действий и распределения ролей. «Когда гуляли и видели нерусского – нападали». На вопрос, почему свидетель назвал Каткова нападавшим, хотя было темно, Ульянов ответил не сразу, но в итоге сказал, что не может сказать точно, кто бил жертву.
Следующим был допрошен по видеоконференц-связи свидетель Константин Е.
С Катковым свидетель знаком плохо, виделись пару раз, объединяли «юношеский максимализм и неонацистская идея». По словам Екимова, Катков присутствовал при нападении, принимал ли участие – не помнит, сам свидетель в избиении участвовал.
Прокурор просит огласить часть показаний свидетеля, данных им ранее, об избиении С. Обвинение спрашивает, подтверждает ли Екимов, что Катков нанес несколько ударов С.
– Когда я говорил, что «нанес несколько ударов по туловищу С.», я следователю объяснял, что у Каткова роль была такая же, как у меня, и сказал, что сделал я. Я не могу утверждать, что делал Катков, его не было у меня в поле зрения. Могу сказать, что он там был и принимал участие, но какие именно действия делал, утверждать не могу. Тем более спустя 11 лет я точно не помню, что он делал – свечку держал или все-таки кого-то бил.
– Так, вы с формулировочками все-таки… – делает судья замечание.
Прокурор просит огласить показания Екимова в полном объеме.
– Мне кажется, вы сейчас зачитали протокол от 2008-го года, когда меня только задержали и допрашивали первый раз, – говорит свидетель после оглашения.
– Нет, Константин Юрьевич – это 2018-й.
– Это когда дали показания почитать, правильно? С ними я полностью согласен! В 2008-м я, наверно, лучше помнил, как дело происходило.
– Вы тогда правду говорили? – спрашивает прокурор.
– Естественно, не было выбора!
Адвокат говорит, что на первом допросе у Екимова вообще не спрашивали про подсудимого. Свидетель восклицает, что защитник плохо знакомился с материалами дела, в которых есть вопросы и про Каткова, и про всех остальных.
После допроса свидетелей прокурор просит огласить показания потерпевшей Б.:
– Позвонил муж и сказал, что на него напали, идет кровь. Когда выходила из лифта – встретила супруга. Он рассказал, что на него напала группа молодых людей, 7-10 человек, скинхеды. Повалили на землю, били – он вырвался, стал убегать, но его снова повалили.
В квартире Б. стала оказывать первую помощь мужу, у него было ножевое ранение, сломан мизинец. Когда начал терять сознание, вызвала скорую. Конфликтов на работе у мужа не было. У супруга «внешность лица кавказской национальности».
Адвокат просит исключить показания потерпевшей, так как она отказалась от участия в процессе – председательствующий оставил этот вопрос для прений.
Фактически заседание закончилось, но судья о закрытии не объявил, конвой увел подсудимого. Только спустя несколько минут председательствующий сказал залу:
– Так, освободите вагон, поезд дальше не поедет.
| Вс | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Судакова: окончание допроса подсудимой 11:21 Коховец: допрос подсудимого 11:34 | ||||||
| Чернышов: обвинение в вывозе архива 11:25 | ||||||
