О деле: Олега Васильевича Белоусова обвиняют в публичном распространении заведомо ложной информации об использовании ВС РФ (ст. 207.3 ч. 2 п. “д”) и публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 ч. 2 УК РФ) за размещение критических комментариев в сети Вконтакте в паблике “Питерские копатели”.
Дело рассматривает Московский районный суд Санкт-Петербурга, судья — Ева Александровна Гюнтер.
Из около 20 явившихся слушателей и представителей СМИ в зал допускают лишь 7 человек – на 4 больше, чем в предыдущие разы. Судья в очередной раз объясняет это ограниченным количеством сидячих мест, хотя в зале остаются свободными 2 скамейки, где могли бы разместиться еще 6 человек.
Суд: Уважаемые, вот давайте, я не знаю, мы поставили все, что можно было: дополнительные лавки, дополнительные места… Никто не стоит и на коленях друг у друга не сидит.
Про одну из свободных скамеек судья говорит: «Это конвой, здесь не нужно».
В заседании участвуют Белоусов, адвокат Григорьев, гособвинитель Романов, прибыла вызванная по ходатайству защиты экспертка Волкова, также защитник обеспечил явку специалиста Жаркова.
Защитник ходатайствует об изменении утвержденного судом порядка исследования доказательств защиты, считая необходимым сначала допросить специалиста, затем перейти к допросу эксперта.
Суд: Ммм, не очень понятно, вы сами в прошлом заседании просили установить именно такой порядок и начать исследование доказательств с допроса эксперта. Чем вызвана необходимость изменения порядка, суду не очень понятно.
Григорьев: Мы ходатайствовали о допросе эксперта, но с этим, с вызовом свидетелей никак не связан порядок представления доказательств стороной защиты.
Суд: У нас нет свидетелей, я вас совершенно о другом спрашиваю. Чем вызвана необходимость изменения порядка исследования доказательств?
Григорьев: Я уже это сказал…
Суд: Во-первых, вы не заявили ходатайство о допросе специалиста надлежащим образом. Непонятно, что за специалист, данные специалиста, кем является и с какой целью он приглашен вами? Прежде, чем заявлять ходатайство об изменении порядка, заявите надлежащим образом ходатайство о допросе специалиста.
Григорьев: Заявляю ходатайство о допросе специалиста, прилагаю документы, свидетельствующие о компетенции специалиста в области лингвистики.
Не огласив ходатайство и приложенные документы, защитник сразу передает их судье. Судья оглашает, что представлено удостоверение Гильдии экспертов-лингвистов по документационным и информационным спорам, свидетельство эксперта от 05.01.2023 по специальности “лингвистическая и автороведческая экспертиза”, диплом Ленинградского ордена Ленина университета по специальности “структурная и прикладная лингвистика”.
Суд: Для какой цели вы…?
Григорьев: Для допроса эксперта с постановкой ему вопросов.
Суд: Понятно… А у вас вопросы-то будут какие-либо к специалисту?
Григорьев: После чего у нас будут вопросы и к специалисту… Почему просим начать с допроса специалиста – после того, как эксперта мы допросим, специалист с учетом мнения допрошенного эксперта уже сможет пояснить свое мнение о той области знаний, о мнении эксперта сам.
Суд: Вообще последнее слово я не очень поняла, что он может сделать?
Григорьев: Может дать пояснения в своей области знаний с учетом допроса эксперта.
Суд: Единственное, что я услышала, предусмотренное ст. 58-ой – формулирование и постановка вопросов эксперту. Все остальное непонятно суду, для каких целей приглашен специалист.
Григорьев, зачитывая с экрана телефона: Специалист приглашен…
Суд: Не надо мне читать статью, пожалуйста.
Григорьев: Ваша честь, я еще не начал, я формулирую, позвольте… (продолжая зачитывать) для разъяснения вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию и постановки вопросов эксперту.
Суд ставит на обсуждение заявленное ходатайство о допросе специалиста для постановки вопросов эксперту и разъяснения вопросов, входящих в его компетенцию. Мнение Белоусова не спрашивают, возражения со стороны гособвинения отсутствуют, суд удовлетворяет ходатайство, определяя изменить порядок исследования доказательств, разрешив допросить специалиста, затем перейти к допросу эксперта.
Специалист Игорь Вениаминович Жарков 1967 г. р., работает начальником научно-методического отдела Гильдии экспертов-лингвистов по документационным и информационным спорам, занимается судебной лингвистической экспертизой с 2002 г. Знаком с материалами рассматриваемого дела в части обвинительного заключения.
После установления личности специалиста защитник просит прервать текущий допрос и приступить к допросу эксперта.
Григорьев: У меня ходатайство – прервать допрос специалиста и допросить эксперта, после чего специалист даст пояснения с учетом допроса экспертов в своей области знаний.
Суд: Вы не начали еще допрос специалиста, чтобы его прерывать. Вопросы, пожалуйста, у вас есть какие-то, входящие в компетенцию специалиста?
Григорьев: Вопросы будут после допроса эксперта.
Суд: Я правильно понимаю, что вопросов к специалисту у вас нет? Пожалуйста, задавайте.
Григорьев: Мы хотели бы с учетом мнения эксперта, его допроса.
Белоусов поддерживает ходатайство защитника, гособвинитель возражает, полагая, что ничего не мешает задать специалисту вопросы по материалам дела, т. к. он пояснил, что ознакомлен с ними.
Суд: Еще раз, пожалуйста, уточните, защита – вы заявили ходатайство о допросе специалиста. О допросе, я подчеркиваю, а не об участии в судебном заседании. Поскольку у вас есть вопросы к специалисту, входящие в его компетенцию, суд предлагает вам сформулировать и задать эти вопросы, поскольку именно с этой целью приглашен специалист.
Григорьев и судья ещё некоторое время выясняют, в каком порядке и для чего вызван специалист, после чего наконец выясняют, что «на данный момент» вопросов не будет.
Гюнтер предлагает специалисту сформулировать вопросы к эксперту. Специалист заявляет, что для этого потребуется 10-15 минут, в связи с чем суд объявляет перерыв на указанное время с удалением из зала всех присутствующих участников процесса и слушателей.
После перерыва суд переходит к установлению личности и допросу явившегося эксперта-политолога, проводившего экспертизу в рамках предварительного следствия по настоящему делу. Допрос проводят с участием специалиста.
Анна Владимировна Волкова 1975 г. р., работает на должности профессора кафедры политического управления факультета политологии. Доцент, доктор политических наук. Стаж работы в университете – 26 лет, стаж экспертной деятельности – 5 лет, ученая степень получена 4 года назад. Автор более 150 научных работ, посвященных гражданскому активизму, политической культуре, истории России. Проводит экспертизы по постановлениям и запросам МВД, ФСБ, иных ведомств.
Григорьев: Какие данные были представлены на экспертизу с указанием количества листов?
Волкова: Нам были представлены и исследованы материалы, которые выложены в свободном доступе в соцсети ВКонтакте, это группа “Питерские копатели”. На момент проведения экспертизы эта беседа удалена и были представлены скриншоты страниц…
Григорьев: Откуда вам известно, что удалена переписка?
Волкова: Нам было сообщено, что эта беседа удалена. Мы пытались «завести» эти данные – они не открылись.
***
Григорьев: Где в тексте экспертного заключения описано изучение доказательств, подтверждающих значение и раскрытие информации в представленных материалах?
Суд: Непонятен вопрос суду, что имеется в виду?
Григорьев: Вот на первом листе во вводной части экспертизы указано, что “изучение доказательств, подтверждающих значение и раскрытие информации в представленных исходных материалах”. В связи с этим пунктом вопрос – где же находится в экспертном заключении описание изучения этих доказательств?
Волкова: Дело в том, что первая часть и общие положения являются частью шаблона центра экспертиз СПбГУ, он относится абсолютно ко всем заключениям. Что касается доказательств по данному экспертному заключению, то и я, и моя коллега выступаем как эксперты, и наше экспертное мнение – это определенная позиция, которую подтверждают наши знания, опыт, научные исследования.
Григорьев: Правильно ли я вас понял, что в вашем экспертном учреждении есть документ, который нормирует проведение экспертиз, там нормативная база какая-то имеется? А вам известно, какой документ в общем в РФ регламентирует производство экспертиз?
Волкова: Известно, но я сейчас затрудняюсь на это ответить.
Григорьев: Т. е. соответствует ли данная нормированная база в вашем экспертном учреждении нормативно-правовому акту, который регламентирует проведение экспертиз, вам неизвестно?
Волкова: Я не юрист, это не в моей компетенции.
***
Григорьев: Как и когда экспертам сообщено об удалении переписки? Кто сообщил, были ли акты общения с кем-то в связи с экспертизой?
Волкова: Нет, мы получаем от центра экспертиз письменные запросы, нам были представлены материалы. Поскольку я сама занимаюсь исследованием соцсетей, я постаралась войти в эту группу. В группу я вошла, но эту переписку [открыть не получилось], система выдавала ошибку, поэтому я проверяла сама.
Григорьев: А зачем понадобилось искать для исследования что-то в группе в Интернете?
Волкова: Во-первых, чтобы я, как политолог, представляла, что из себя представляет группа «Питерские копатели”. Я поняла, что тематика, которая затронута Олегом Белоусовым очевидно не в полной мере соответствует профилю группы, которая посвящена вопросам кладоискательства, археологии в СПб. И поскольку я занимаюсь гражданской активностью в соцсетях, мне было интересно, что это за группа, и это давало мне представление о широте охвата публикации, о возможных потенциальных репостах и распространении.
Григорьев: Правильно ли я вас понимаю, что тогда представленных материалов было недостаточно?
Волкова: По Белоусову – вполне, а по остальной группе, да, мне было интересно, я посмотрела… Я исследую “Интернет” в принципе как политолог, и мне интересна не только эта группа, я в принципе изучаю социальную активность в сетях.
Григорьев: Можете сказать, какая заключалась задача, в связи с чем вы в эту группу зашли и начали там что-то смотреть?
Волкова: В связи с процессом формирования общественного мнения, которым я занимаюсь в связи с моими научными интересами.
Григорьев: А не мог следователь как-то предоставить по вашему запросу?…
Волкова: Там было указано, какая группа, этого достаточно.
Григорьев: Правильно ли я вас понимаю, что вы, как эксперт, считаете, что если вам чего-то недостаточно, вы можете сами, грубо говоря, взять…
Суд: Суд снимает вопрос в такой форме, это вывод. Переформулируйте вопрос.
***
Григорьев: А с какой целью оценивали принципы создания исходных материалов, где в экспертном заключении описана эта оценка?
Волкова: Не очень понимаю…
Суд: Непонятен вопрос, переформулируйте.
Григорьев: С какой целью эти материалы оценивали и где эта оценка в экспертизе?
Суд: Защита, вы не переформулировали вопрос, вы несколько раз повторили одно и то же. Суд снимает вопрос в такой форме, он непонятен эксперту, переформулируйте вопрос.
Григорьев: Хорошо, я задам следующий вопрос – как определяли, какие оценочные значения в исходных материалах являются главными? Как вы определили, на что надо обратить внимание?
Волкова: Все, что нам передали на экспертизу, было оценено с одинаковым вниманием.
Григорьев: Оценочные значения – почему именно это надо исследовать, а не это. Вот каковы оценочные значения?
Суд: Эксперт ответила на этот вопрос, защита. Если вас не устраивает ответ, это не значит, что нужно повторять вопрос.
Григорьев: Хорошо, следующий вопрос – каково общее представление об исходных материалах, что оно из себя представляет, где описана его оценка?
Волкова: Что касается моего собственного описания, это конец 13-14 страницы. Материалы представляют собой часть беседы между участниками интернет-сообщества “Питерские копатели”, там характеристика группы с указанием, что она насчитывала 11 786 подписчиков.
***
Григорьев: Какие из поставленных вопросов относились к компетенции эксперта-политолога?
Волкова: Все вопросы. Все вопросы в этой экспертизе совместного решения, совместной ответственности.
Григорьев: Правильно ли я понял, что все вопросы, которые содержались в постановлении о назначении экспертизы, относились к вашей компетенции?
Волкова: Они все относились к нашей совместной компетенции…
Григорьев: К вашей именно компетенции политолога какие из них или все?
Волкова: Все.
***
Григорьев: Были ли соблюдены требования УПК о раздельном подписания заключения эксперта, составленного по результатам комплексной экспертизы, экспертами разных специальностей?
Волкова: Насколько я знаю, да.
Григорьев: Правильно ли такое понимание, что вводная часть экспертного заключения составлена единолично лингвистом?
Волкова: Общие положения вообще составлены центром экспертиз, это шаблон.
Григорьев: Правильно ли такое понимание, что описание понятийного аппарата составлено единолично экспертом-лингвистом?
Волкова: Нет.
***
Григорьев: Настаиваете ли вы на том, что высказывание “а кто эти убийства начал? Пу…” представляет собой продукт речевой деятельности пользователя “Олег Белоусов”?
Волкова: Да, в моей части так сказано.
Григорьев: На 9 листе экспертизы есть такое высказывание “пользователь Олег Белоусов разместил ряд сообщений, относящихся к действиям российских войск при проведении СВО”, и одно из высказываний – это “части подразделений ВС РФ и РГ, совершившие военные преступления в Буче, Гостомеле, Ирпени: *номера подразделений*”. Настаиваете ли вы, что данное утверждение представлено в материалах именно в таком виде?
Волкова: Я этого не помню.
Григорьев: Обратили ли внимание на размер шрифта в указанном высказывании? Если да, то о чем это свидетельствует?
Волкова, невнятно: Так тут и сейчас шрифт разный.
Григорьев, также невнятно: Ну, нет, в представленных материалах. Ладно, следующий вопрос.
Суд: Так ответ-то какой был?
Волкова: В заключении шрифт разный, в представленных материалах я помнить не могу.
Суд: Не помнит эксперт, следующий вопрос.
***
Григорьев: В каком порядке исследовали предоставленные материалы о переписке в “Интернете”?
Волкова: В том порядке, в каком они представлены.
***
Григорьев: Подтверждаете ли, что самостоятельно установили количество пользователей группы “Питерские копатели”?
Волкова: Я не уверена, может, это было в материалах дела.
***
Григорьев: Относится ли к вашей компетенции квалификация группы лиц как социальной группы?
Волкова: Да… Сфера моих исследований – это как раз социально-политические процессы, поэтому я, да, исследую социальные группы ВКонтакте, Фейсбуке, соцсетях, поэтому относилась.
Григорьев: Какое из определений социальной группы, приведенных на 5-6 страницах, было принято экспертом?
Волкова: Те, которые даны, они и были приняты.
Григорьев: Где в тексте заключения описано сопоставление признаков социальной группы в принятом определении с признаками какой-либо группы лиц?
Волкова: Это выходило за рамки этой экспертизы, у нас такого вопроса не было. Это бы сделало экспертизу слишком пространной, поэтому там этого нет.
***
Григорьев: На 3 странице экспертизы содержится перечень научных и иных источников, использованных для ответов на вопросы… Относятся ли источники 1, 26, 30.1 к категории общепринятых научных данных?
Волкова: Это не научные источники, это как раз иные источники.
Григорьев: В каком качестве использовались иные источники?
Волкова: Юридический документ не является научным источником, но он является основанием, определяющим деятельность, действительно, “Российская газета” — это не научный источник…
Суд: Вопрос был в другом: с какой целью вы использовали эти источники, для чего?
Волкова: Для подтверждения своей позиции.
***
На вопросы суда эксперт подтверждает, что в полной мере поддерживает выводы экспертизы, все представленные материалы исследовали надлежащим образом, их достаточно для производства экспертизы и формулирования выводов.
Специалисту предоставляют право задать вопросы по содержанию экспертизы.
Жарков: В тексте заключения первая подпись эксперта встречается на странице 13, это подпись эксперта Тепляшиной. Следует ли понимать, что все, что находится в тексте заключения до этой подписи, подписано только экспертом Тепляшиной?
Волкова: Нет, потому что подпись Тепляшиной относится к содержанию лингвистического исследования.
Жарков: Хорошо, а то, что находится до раздела “лингвистическое исследование”, подписано кем-то, кроме директора центра экспертиз?
Волкова, невнятно: Это относится ко всему документу, поскольку наши подписи с Тепляшиной стоят на последнем листе, соответственно, это наша общая…
Жарков: А как можно по внешним признакам определить, где начинается текст, за который отвечает только эксперт Тепляшина?…
Волкова: Там стоит “лингвистическое исследование”.
Жарков: В тексте заключения имеется указание на то, что исследования, описанные в разделе “лингвистическое исследование”, произведены единолично экспертом Тепляшиной?
Волкова, со смешком: Еще раз?..
Суд: Непонятен вопрос, переформулируйте.
Жарков: Имеется ли не замеченное мной указание, что исследования…
Суд: Суд снимает вопрос, вы задаете один и тот же вопрос. Суд не может заставить эксперта отвечать на непонятные ему вопросы, он может предложить переформулировать с учетом восприятия эксперта.
Григорьев шёпотом просит задать следующий вопрос.
Жарков: Следующий вопрос – подписывая вывод по вопросу 1, который сформулирован следующим образом: “Имеется ли в представленных на экспертизу материалах высказывания с лингвистическими признаками побуждения, в том числе в форме призыва, к каким-либо действиям против какой-либо группы, выделенной по национальному, религиозному, социальному и другим признакам? Если да, то к каким и к чему автор призывает адресата?”. Относится ли к компетенции эксперта-политолога вопрос о наличии лингвистических признаков побуждения в продуктах речевой деятельности?
Волкова: Да, только у нас разные подходы с лингвистом к оценке этих высказываний. Политологи способны оценить лингвистические признаки, что касается побуждения.
Жарков: Можете привести пример политологической…
Суд: Суд снимает вопрос, следующий.
Жарков: В чем может выражаться политологическая оценка лингвистических признаков чего-либо?
Суд: Суд снимает, это теоретический вопрос.
Жарков: В вопросе 7 отдельно спрашивается о негативной оценке действий российских военных, с одной стороны, и командования ВС РФ, с другой стороны. Отвечая положительно, вы говорите, что она имеется. Можете ли указать какое-то место в исследовательской части заключения, где встречается слово “командование” или какой-то его синоним, и описаны какие-то исследования, связанные с информацией о командовании ВС РФ?
Волкова: А вы сомневаетесь, кто у нас главнокомандующий?
Суд: Не задавайте вопросы друг другу.
Волкова: Это все дано в экспертизе, страницы 14-15.
На этом допрос завершают, заседание откладывают для повторного вызова неявившегося в связи с занятостью на работе эксперта Тепляшиной.
