О деле: Евгения Леонардовича Бестужева обвиняют по ч. 2 ст. 207.3 УК РФ, т. к. он разместил на своей странице во «ВКонтакте» 27 записей, в которых, по мнению следствия, содержатся недостоверные сведения об использовании ВС РФ за пределами страны.
Дело рассматривает Калининский районный суд Санкт-Петербурга, судья – Татьяна Георгиевна Алхазова.
Доставлен Бестужев, участвует адвокат Подольский С.В., обвинение поддерживает помощник прокурора Калининского района СПб Коробченко В.В.
Продолжается стадия представления доказательств защиты, по ходатайству адвоката Подольского в отсутствие возражений обвинения к материалам дела приобщаются и исследуются следующие документы: подтверждение платежа ПАО «Сбербанк» и чек по переводу Дубовой Л. в благотворительный фонд «Память поколений» 15 000 рублей; договор публичной оферты на оказание помощи ветеранам-инвалидам ВОВ, членам их семей, бывшим несовершеннолетним узникам концлагерей, гетто и других мест принудительного содержания, созданных фашистами и их союзниками в период ВОВ, ветеранам и инвалидам боевых действий, членам их семей, военнослужащим ВС РФ, Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, МВД РФ; устав фонда, согласно которому целью является формирование имущества на основе добровольных имущественных взносов и пожертвований для осуществления благотворительной деятельности, оказания благотворительной помощи и социальной поддержки в отношении ранее перечисленных лиц.
Допрашивается подсудимый Бестужев. Признает авторство вменяемых сообщений, время и место написания не помнит, но в любом случае на территории Санкт-Петербурга. Не создавал никакого конкретного информационного контента, информацию о действиях ВС РФ не распространял, публиковал в связи с эмоциональным порывом выразить свое отношение, может быть, поделиться с друзьями, близкими, теми, кто просматривал страницу, «ее просматривал очень ограниченный круг людей». «Дело в том, что мой предыдущий жизненный путь был посвящен, чтобы добиться какого-то иного развития для страны … когда вот все началось, и новое законодательство, это просто воспринял как личную трагедию, это была реакция такая». Участвовал в демократическом движении с конца 1980-ых гг., в период 1993-1995 гг. был помощником депутата ГосДумы Савицкого В., в течение последних 20 с лишним лет занимался политологией, работал руководителем отдела и ведущим экспертом в Санкт-Петербургском гуманитарно-политологическом центре «Стратегия», далее специалистом на отделении прикладной политологии ВШЭ, также занимал должность в аппарате Уполномоченного по правам человека Санкт-Петербурга. На момент задержания находился на пенсии, «так получилось, что политологией заниматься стало уже сложно» … Первое образование высшее техническое, также заканчивал аспирантуру на факультете политологии СПбГУ, сдал кандидатский минимум и прошел предзащиту диссертации, «но не защитился, не успел».
Имеет несколько заболеваний, связанных с сердцем.
На иждивении никого нет, помощь близким родственникам в последнее время не оказывал. К какой-либо административной ответственности, кроме штрафов за превышение скорости («раз в 3 года было»), не привлекался.
Подольский: “2 августа при нашей с вами встрече давали мне поручение на то, чтобы я договорился о том, чтобы перечислить денежные средства в благотворительный фонд «Память поколений»?”
Бестужев: “Да”.
Гособвинитель: “Адреса, где это [размещение публикаций] происходило, не оспариваете?”
Подольский: “Ваша честь, я возражаю против такого вопроса, у нас нету адресов в принципе каких-либо”.
Суд: “Так, секундочку… Чтобы не исказить…”
Судья открывает материалы дела и зачитывает: “…В том числе находясь у …”. Это что за адрес?”
Бестужев: “Ну, в этом доме у меня ничего нет, в общем-то, я к нему никак не привязан. Может быть, это определили сообщения оттуда, где-то рядом, но…”
Суд: “Имелся ли у вас умысел на распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложных данных об использовании ВС РФ?”
Бестужев: “Нет, ваша честь, умысла не было, и я не распространял заведомо ложную информацию, я просто не обладал никакой информацией и не создавал никакого контента, я только выразил эмоциональную реакцию”.
Суд: “А умысел на распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации об исполнении госорганами РФ полномочий за пределами РФ?”
Бестужев: “Нет, не было умысла”.
Суд: “Ну, соответственно, вину признаёте в совершении инкриминируемого деяния?”
Бестужев: “Не совсем понятно мне просто. Писал — да, писал, но заведомо ложной информации, например, я не распространял … Потому что я никакой фактологией не обладал и вообще у меня нет никаких фактов в моей публикации … Да, фактов никаких нет, писал там эмоциональное отношение, там, может быть, не очень корректно, неполиткорректно, да, согласен в этом.
Еще что хотел сказать. Эти публикации были сделаны, когда все только начиналось, принималось новое законодательство, еще не было правоприменительной практики, и я привык еще жить в иной несколько парадигме, не адаптировавшись к новой правовой системе, поэтому как бы… Конечно, высказываться сейчас публично я бы не стал, поскольку противозаконно”.
Защита завершает представление доказательств, заседание откладывается по ходатайству гособвинителя для возможности предоставления дополнений к судебному следствию и подготовки к прениям.
