О деле: По данным следствия, в июле 2024 года Вячеслав Размашкин избил в отделении полиции руками и ногами двух мужчин, задержанных за административное правонарушение. Полицейскому предъявили обвинение по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий с применением насилия). Терсков Олег Константинович, второй подсудимый в деле , обвиняется по п. «а», «г» ч. 3 ст. 286 УК РФ, однако о его роли ничего неизвестно.
Дело рассматривает Невский районный суд Санкт-Петербурга, председательствующая судья – Наталья Анатольевна Гордеева.
Явились подсудимые, адвокаты Родченко (защитник Размашкина заменяет отсутствующего по болезни постоянного защитника – адвоката Битюцкого А.А.) и Лосева Т.Н. (защитник Терскова), гособвинитель – помощник прокурора Невского района СПб Стрелковский И.Д., через некоторое время после начала заседания конвоирован в зал и помещен в «аквариум» содержащийся в СИЗО в качестве подозреваемого по другому делу (ст. 162 УК РФ) потерпевший Переверзев, отсутствуют его представитель (адвокат Герасимов Д.Г.) и второй потерпевший (Акимов). Несмотря на достаточное количество свободного места за столами для участников процесса, подсудимые по указанию секретаря размещаются на первой скамье для слушателей, при этом далее в течение заседания судья несколько раз переспрашивает их ответы, жалуясь на плохую слышимость («вы так далеко стоите, тихо говорите, ничего не слышу»).
Находящийся под домашним арестом Размашкин активно пытался влиять на второго подсудимого, внушая ему, что говорить в суде, Размашкин также просил Терскова отказаться от первоначальных показаний как от данных под давлением: «ничего не делал, запугали УСБшники, была угроза, заставил написать», «сейчас всё расскажи, пожалуйста, к тебе уже никакие УСБшники не придут».
Далее, находясь в зале судебного заседания, в ходе перерыва оказывал давление на потерпевшего, обращаясь к нему напрямую в нарушение запрета конвойного полицейского, допуская оскорбительные высказывания и утверждая о наличии в действиях второго потерпевшего состава преступления по ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти).
Размашкин агрессивно и на повышенных тонах пререкался с гособвинителем в связи с ходатайством последнего относительно продления срока домашнего ареста, оставив без внимания просьбы секретаря и гособвинителя прекратить указанные действия и успокоившись лишь после настойчивых увещеваний со стороны адвоката, предупредившей о возможном вызове судебных приставов и оформлении в отношении него протокола об административном правонарушении. Адвокат также сказала Размашкину, что общаясь с потерпевшим и вторым подсудимым, он может нарушить ограничения действующей меры пресечения. Это же было отмечено гособвинителем, предупредившим, что он будет расценивать это как оказание давления и попытку внушения своей версии событий уголовного дела. Несмотря на явное нарушение порядка, приставы в зал так и не вызывались, а конвоировавший потерпевшего сотрудник полиции не предпринимал активных и последовательных попыток повлиять на поведение подсудимого, ограничившись двукратным требованием о прекращении общения с Переверзевым.
Судья Гордеева вернулась в зал из совещательной комнаты после перерыва и имела возможность слышать наиболее громкие моменты происходившего в ее отсутствие. Однако она эту ситуацию никак не проясняла,, вопрос о поведении Размашкина не поднимался, меры реагирования не предпринимались.
В коридоре до приглашения участников в зал Размашкин также изложил свою версию вступившей в дело адвокату Родченко, утверждая, что дело было возбуждено Управлением собственной безопасности в качестве мести за то, что он в период работы в ГАИ однажды остановил находящегося в состоянии алкогольного опьянения сотрудника УСБ: «когда меня взяли, сказали: «Размашкин, мы ждали тебя». Считает свои действия правильными и не содержащими состава преступления, поскольку «заступился» за Терскова («я за жизнь и здоровье сотрудника полиции»), якобы подвергнутого запугиванию со стороны потерпевших («мне нравится, что порой для возбуждения 318-ой достаточно просто даже замаха на сотрудника полиции, там в 318-ой указано: «насилие» … но почему-то все забывают о психологическом насилии»), которые его «застращали», «запугали сотрудника», «человек стоит трясется, с оружием», «парень молодой, его запугали», «они настолько пьяные были, что они вот просто на него переключились, что вокруг происходит, они не видели вообще». Ударил всего один раз, после 7 якобы нанесенных ударов остался лишь ушиб уха, хотя при его массе и таком количестве ударов повреждения были бы куда более серьезные, более того, к потерпевшим «проявили доброту», т.к. «пожалели, надо было оформлять».
Судом устанавливаются личности подсудимых, разъясняются процессуальные права.
Размашкин Вячеслав Павлович, 1984 г.р., проживает в Санкт-Петербурге, зарегистрирован по адресу здания Пограничного Управления ФСБ России по СПБ, женат, имеет на иждивении двоих несовершеннолетних детей (8 и 12 лет), образование высшее юридическое, работал дежурным дежурной части 45 отдела полиции УМВД РФ по Невскому району СПб, в настоящий момент уволен, ранее не судим, хронических заболеваний нет, задержан 19.08.2024 г., находится под домашним арестом с 20.08.2024 г.
Терсков Олег Константинович, 2001 г., зарегистрирован и проживает в СПб, образование среднее, холост, детей нет, работал полицейским мобильного взвода №1 отдельной роты патрульно-постовой службы УМВД РФ по Невскому району СПб, в настоящий момент уволен («требовали забрать, уволили по статье»), был задержан и допрошен 08.10.2024 г., после чего отпущен под подписку о невыезде, ранее не судим, хронических заболеваний не имеется.
Председательствующая сообщает о неявке потерпевших, доведя до сведения присутствующих, что потерпевший Переверзев в настоящее время находится в СИЗО.
Судья: «А нам его не привезли, кстати? Спрашивала? Давай уточним».
Секретарь связывается с конвойным помещением по телефону, выясняется, что Переверзев доставлен в суд, секретарь просит его привести («Можете нам Переверзева первым поднять в рамках исключения, один раз, потому что у нас процесс уже идет? Я просто большое вам спасибо скажу»), в судебном заседании объявляется перерыв до момента его конвоирования в зал. Размашкин саркастически комментирует, что «государство его (Переверзева) охраняет от нас, злых сотрудников, которые невинную овечку обидели».
Переверзева заводят в зал и помещают в «аквариум» спустя 7 минут, заседание продолжается с участием потерпевшего.
Судом устанавливается личность потерпевшего.
Переверзев Александр Юрьевич, 1998 г.р., содержится под стражей в связи с подозрением в совершении преступления по другому делу (ч. 2 cт. 163 УК РФ).
Председательствующая разъясняет права потерпевшему, объявляет состав суда и явку участников процесса, повторяет для Переверзева всю информацию из первой части заседания.
Переверзев ходатайствует об отложении заседания в связи с неявкой его представителя (адвоката Герасимова) и второго потерпевшего, которых также должен был заблаговременно направить ходатайство об отложении.
Сверившись с документами, судья отмечает: «вообще написано, что извещали. Что-то сегодня всё пошло не так».
Судья дает секретарю указание связаться с Герасимовым для выяснения причин его неявки.
Cекретарь звонит Герасимову и после разговора сообщает судье, что он направлял ходатайство об отложении по адресу электронной почты, которое не было получено, так как в настоящее время электронные почты и сайты судов не работают.
Констатировав, что «сегодня мы к судебному следствию не перейдем, поскольку у нас есть ходатайство потерпевшего и его представителя об отложении судебного заседания», судья выясняет наличие иных ходатайств у участников процесса перед решением вопроса об отложении.
Адвокат Родченко заявляет ходатайство об изменении Размашкину меры пресечения на подписку о невыезде или запрет определенных действий. Нарушений домашнего ареста не допускал, при избрании данной меры пресечения судом было установлено отсутствие оснований полагать, что Размашкин может скрыться, продолжить заниматься преступной деятельностью, уничтожить доказательства или оказать какое-либо давление на потерпевших. Имеет постоянное место жительства и регистрации в СПб, устойчивые семейные связи, наличие на иждивении двоих малолетних детей и жены, являющейся инвалидом и страдающей тяжелым хроническим заболеванием, ведомственные награды за безупречную долгую службу. В данный момент основания для содержания Размашкина под домашним арестом отпали: «допрошены потерпевшие и свидетели, собраны все доказательства, утверждено обвинительное заключение, дело передано в суд на рассмотрение. Нахождение Размашкина под домашним арестом как единственного кормильца негативно влияет на условия жизни и благосостояние его семьи, кончаются деньги, абсолютный запрет покидать место своего проживания при наличии жены-инвалида и двоих малолетних детей очень усложняет жизнь всем членам его семьи».
«Учитывая данные обстоятельства, сторона защиты считает, что необходимость нахождения Размашкина под домашним арестом отпала и просит суд рассмотреть вопрос об избрании Размашкину меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении с целью предоставления возможности трудоустроиться, обеспечивать свою семью, помогать членам семьи в бытовом плане. Размашкин каким-либо образом препятствовать судебному следствию не намерен, с адвокатом у него заключено соглашение, т.е. он обязуется своевременно являться и содействовать суду в скорейшем рассмотрении дела. Однако в случае, если суд придет к выводу, что мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении будет недостаточна, сторона защиты просит также рассмотреть вопрос об избрании ему меры пресечения в виде запрета определенных действий по тому же адресу, с наложением аналогичных ограничений и запретов ранее избранной в отношении него меры пресечения, но с возможностью общаться, в том числе с использованием мобильных средств связи, с иными лицами, не являющимися участниками данного уголовного дела, а также с возможностью выходить за пределы жилого помещения в рабочее время, т.е. за исключением ночного времени c 22.00 до 07.00».
Размашкин поддерживает ходатайство защитника. Не нарушал действующую меру пресечения, в семье сейчас очень тяжелое материальное положение, семья действительно страдает, жена только-только отходит, реабилитируется после всех химиотерапий, «я бы хотел возможности смягчить меру наказания хотя бы на запрет определенных действий, чтобы я имел право, там, подработать, заработать. Есть даже уже намеченные работы, где бы я мог поработать и как-то материально поддержать семью, потому что сейчас ну очень всё тяжело, моя семья испытывает трудности как материальные, жене очень тяжело, деньги просто уже иссякли. Как-то помочь, поработать, поддержать свою семью».
Потерпевший оставляет на усмотрение суда, гособвинитель просит отказать и ходатайствует о продлении срока домашнего ареста на 6 месяцев, т.к. основания для его избрания не изменились и не отпали, возможная уголовная ответственность превышает 3 года лишения свободы, в случае изменения меры пресечения Размашкин может оказать воздействие на свидетелей по делу и второго потерпевшего, т.к. обладает связями в органах внутренних дел, может иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, скрыться от суда, иным образом оказать давление на участников процесса.
Судья удаляется в совещательную комнату для вынесения постановления по мере пресечения. Адвокат Родченко вступает в дискуссию с гособвинителем, утверждая, что названные им в качестве неотпавших основания не были установлены при избрании меры пресечения, гособвинитель оставляет это без опровержений, но настаивает на наличии у подсудимого связей в органах внутренних дел и возможности оказать давление, т.к. «лица еще не давали показания в суде, они могут отказаться», после чего к обсуждению подключается сам Размашкин, заявив, что продление домашнего ареста не имеет смысла, т.к. не помешает ему при наличии желания оказать давление на свидетелей и потерпевших.Родченко (защитник): «А связями как теперь он может воспользоваться?»
Гособвинитель: «Ну вам подсказывать или что, как это делается?»
Размашкин: «А я сейчас не могу воспользоваться связями и связаться с потерпевшими, со свидетелями, как вы думаете?»
Гособвинитель: «Ну, сейчас мы исходим из той мысли…»
Размашкин, перебивая: «Даже на домашнем аресте, товарищ старший лейтенант?»
Гособвинитель: «Не перебивайте меня, я продолжу мысль, хорошо?»
Размашкин: «Вы думаете, сейчас у меня нету связей со всеми связаться и все решить и на всех надавить?»
Гособвинитель: «Мы исходим из того, что вы не нарушаете меру пресечения, вы нам об этом только что говорили в судебном заседании».
Размашкин: «Я не нарушаю и не собираюсь. У меня нет умысла … Так я и прошу запрет определенных действий, это всё можно запрет связываться с лицами, участвующими в деле».
Гособвинитель: «Скажем так, давайте размышлять на перспективу: запрет определенных действий вам вообще невыгоден, если вам сидеть впереди».
Размашкин: «Мне сидеть? Так я не буду сидеть, товарищ старший лейтенант».
Родченко: «Тут же мы не выгоды не усматриваем, понятно, что на домашнем аресте это идет в срок, это все понимают, но тут дело не в этом. Просто вот зарабатывать надо хотя бы и помогать…»
Размашкин: «У меня жена – инвалид после рака, она в любой момент на нервной почве может опять заболеть раком, не дай Бог чё с ней случится. Это будет на вашей совести».
Гособвинитель: «Не надо меня обвинять…»
Размашкин: «А я вас обвиняю в этом. Если что-то случится, это будет на вашей совести».
Гособвинитель: «А можно было просто людей не избивать, это на вашей совести».
Размашкин: «Людей не избивать?! (указывая на Переверзева) А вы посмотрите на ангелочка, где он сейчас?»
Гособвинитель: «Это то, что в отношении него, сейчас он сидит под стражей, никоим образом не связано».
Размашкин: «А это его личность никак не характеризует?»
Родченко: «Вячеслав Павлович!»
Размашкин: «А то, что себе эти два ангела позволили наброситься на сотрудника полиции, запугать его до дрожания в губах, и следователь ничего, кроме того, как запугать потерпевшего, вот он потерпевший, следствие ничего не придумало против. Сейчас товарищ тоже обвиняемый вам подтвердит, как запугал его товарищ следователь. Мне один из следователей после обвинения позвонил, извинился передо мной, сказал: «Вячеслав, извини, пожалуйста, то, что мы это сделали, но сейчас мы попробуем нормально опросить Терскова, то, что в составе данных граждан был состав 318-ой статьи».
Переверзев (потерпевший): «Нет там 318-ой статьи, и умысла на 318-ую даже не было».
Размашкин: «А, да? У тебя, может быть, и не было, а у того товарища Акимова был прямой умысел: как он себя вел, как вы его запугали. Человек стоял, у сотрудника полиции вооруженного, при исполнении, он стоял, и у него дрожали губы. Вы своими действиями, вы на тот момент такие пьяные были, что даже не понимали, что вокруг происходит. Когда вы дали показания, ты вообще ничего не помнишь, как ты дал показания, что я вообще выскочил, избил тебя, избил потом Акимова…»
Родченко: «Вячеслав Павлович!»
Секретарь: «Судья в совещательной комнате, пожалуйста, будьте тише!»
Гособвинитель: «Вот ваше общение с потерпевшим буду расценивать как давление на него сейчас».
Размашкин: «Никакого давления не было, просто вы сейчас меня обвиняете…»
Родченко: «Держите себя в руках, я с ним коммуницирую, хорошо?»
Гособвинитель: «Вы пытаетесь свою позицию в его голову вложить».
Размашкин: «Вы мне сейчас тут позицию вбиваете в голову и оказываете вы на меня давление!»
Родченко: «Вячеслав Павлович, успокойтесь, тут пристава могут вызвать и оформить административное правонарушение. Не общайтесь ни с обвиняемым, ни с потерпевшим, вы сейчас нарушите просто меру пресечения. Вы меня не слушаете, я уже не знаю, как до вас достучаться.»
Размашкин: «Меня сейчас обвиняют в том, что я не делал».
Родченко: «Вас никто сейчас не обвиняет, я просто коммуницировала с прокурором, потому что при избрании домашнего ареста сказали, что этих оснований нет, он говорит: «Нет, вот они продолжаются», посмотрим сейчас, что суд скажет, потому что она же сама выносила первое постановление. Пока спокойно всё, не спорьте».
Размашкин: «Хорошо, я понял вас. Просто хоть что-то в людях должно быть человеческое, когда жена-инвалид, только раком переболела, и двое маленьких детей».
Спустя 12 минут судья возвращается из совещательной комнаты и оглашает вводную, резолютивную части вынесенного постановления, отказав в ходатайстве защиты и продлив Размашкину срок домашнего ареста с сохранением всех действующих ограничений.
Cудебное заседание откладывается в связи с неявкой представителя потерпевшего.
