О деле: суд первой инстанции вынес приговор Лилии Романовне Судаковой, признав её виновной в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть мужа – Сергея Сергеевича Попова.
Дело рассматривает Санкт-Петербургский городской суд. Коллегия судей: Яна Юрьевна Третьякова, Анна Васильевна Кудрявцева и Алексей Николаевич Власов.
Стадия прений.
Прокурор полагает, что решение суда 1 инстанции можно не отменять, а изменить, переквалифицировав статью на ч. 1 ст. 105 УК РФ. Не согласен с квалификацией по ч. 4 ст. 111 УК. На почве личных неприязненных отношений подсудимая нанесла удары ножом своему мужа, из-за которых он умер. Суд указал, что был нанесен лишь один удар, а Попов не упал, сам передвигался, Судакова же пыталась ему помочь, так как побежала за лекарствами. Кроме того, отказ от повторного нанесения удара не означает отказ от убийства. Место удара свидетельствовало о желании Судаковой нанести смертельные раны мужу. Нож был немаленький. Как можно говорить, что при нанесении удара ножом в сердце не идет речь о желании убить? Сторона защиты указывает на необходимую оборону, эти обстоятельства оценены судом 1 инстанции, они совершенно правильно отвергнуты, включая разъяснения постановлений Верховного суда. Ни один документ не свидетельствует о том, что Попов причинил Судаковой повреждения и ничего не создавало угрозу жизни Судаковой. Не было ничего, что бы угрожало жизни подсудимой. Конфликт, произошедший между супругами, был значительно раньше, чем было совершен удар ножом. А показания Ситейкина говорят, что Судакова била Попова по голове, а далее они вцепились друг другу в волосы. Явка с повинной и помощь Судаковой мужу с раной расценены судом как смягчающие обстоятельства. Изначально Судакова сообщила полиции, что Попов уже пришел с этой раной, но сотрудники не нашли ни в парадной, ни на улице кровь. Кроме того, Судакова и Ситейкин скрывали следы преступления (смывали кровь с пола, мыли нож). Поэтому прокурор полагает, что явка с повинной была дана не добровольно, а уже под давлением обстоятельств. Никакой помощи, которая могла бы сойти за смягчающее обстоятельства, не было оказано. При таких повреждениях перекись водорода и зеленка (их Судакова купила в аптеке) не могли помочь Попову. Скорую помощь не вызвали своевременно. Поэтому эти факты не могут быть приняты в качестве смягчающих обстоятельств. Приговор не отвечает требованиям социальной справедливости.
В части судебных издержек должно быть направлено на новое разбирательство. Иск сестры погибшего удовлетворить в полном объеме – 2 млн рублей. Обязательно срок должен быть реальным на 12 лет общего режима, а также запрет покидать основное место жительства после освобождения. Просит взять под стражу в зале суда.
Выступает представитель потерпевшей Щегловой.
Поддерживает прокурора в части изменения, а не отмены приговора, переквалификации статьи и назначения колонии общего режима. Сторона потерпевшей с приговором не согласна вследствие его излишней мягкости. Вызывала скорую не Судакова, а Ситейкин, поэтому это не смягчающее обстоятельство. То, что Попов якобы был наркоманом указывает сторона защита, но в экспертизе было написано, что наркотические препараты использовали медики, пока зашивали ему сердце. Потерпевшая просит привлечь Ситейкина к ответственности тоже, так как он помогал Судаковой скрыть следы преступления. Медикаментов, которые якобы купила подсудимая, в квартире не было обнаружено, поэтому представитель потерпевшего считает, что Судакова это придумала, а следователь, опрашивающий провизора, выяснил, что Судакову не опознали в аптеке. Чеки же, приложенные в материалах дела, не настоящие. В ноябре пройдет уже 4 года с момента убийства Попова, а Судакова ходит под подпиской о невыезде. Судакова не принесла публичных извинений в суде сестре убитого, не помогла деньгами на похороны, она даже не знает, где похоронен Попов. «Так вот относиться к памяти супруга, которого даже ты убила, очень некорректно по отношению к стороне потерпевшей». Суд 1 инстанции удовлетворил требования возмещения судебных издержек на представителя потерпевшей, но на транспорт/проживание указал, что это необоснованно, но все билеты/документы нами приобщены. Поэтому считает, что следует удовлетворить все эти процессуальные издержки. Также Судакова давала интервью СМИ. «Вон, до сих пор ходят записывают!» – представитель потерпевшей недовольно указывает на меня рукой. Из-за ознакомления Судаковой с материалами дела она нарушала домашний арест. «Уважаемый суд, я поражена таким поведением Судаковой! Но даже на сегодняшний день она пришла в суд с другим молодым человеком (в этот момент адвокат закрыл лицо рукой в знак досады). Она не извинилась перед потерпевшей. Он такой сякой, а она вся такая хорошая». Суд 1 инстанции шел 30 месяцев, Ситейкин в суд не являлся, он явился только спустя 2 года, когда истек срок привлечения его к ответственности за помощь в сокрытии преступления.
Выступает адвокат Карачева Ольга Владимировна:
“Мы как будто два разных дела слушаем все эти 4 года! Просит обратить внимание, что и у прокурора, и у представителя потерпевшей нет ссылок в материалы дела совсем. Мотива на убийство нет. Даже прокурор признает, что Судакова подвергалась систематическому насилию, что подходит под категорию длящегося насилия. Между переквалификацией статьи со 111 УК на 105 УК не было проведено ни одного следственного действия. Не соответствует материалам дела, что Судакова пыталась всех запутать. Ее задерживали уже в ту же ночь по этому действию, и она никогда не отрицала, что ударила Попова ножом. Кроме того, Судакова не говорила, что Попов уже пришел в таком состоянии. Это была версия Ситейкина. Судакова была в шоке, была не в адекватном состоянии. Не отходя, сидела рядом с Поповым. Просила врачей скорой помощи снять обувь , боясь, что это навредит Попову. С самого начала Судакова говорила, что ходила в аптеку, при первом допросе еще. Не нашли же медикаментов, потому что, во-первых, протокол осмотра не описывает так подробно, во-вторых, бинты могли использовать или выкинуть врачи скорой. Следователь сам указывает на то, что это именно Судакова вызвала скорую, а доводы представителей потерпевшей признает безосновательными. Все доводы прокурора опровергаются материалами дела. Ссылается на постановление Верховного суда от 12.09.24 о необходимой самообороне. Ни слова также не было сказано о психолого-психиатрической экспертизе. Нет оснований полагать, что удар был целенаправленным. Ведь Судакова стояла спиной к Попову, она резала овощи. Он положил ей руку на плечо и грубо ее развернул к себе, нож уже находился у нее в руках. Это не как другие дела, когда уместно говорить о внезапно возникшей неприязни…”
Судья перебивает: «Про другие дела не надо«.
Адвокат продолжает и говорит о том, что эти события происходили в семье долго и нельзя говорить о резко возникших неприязненных отношений. Ситейкин подтвердил, что Судакова и Попов должны были разъехаться. Проверка показаний на месте подтверждается и показания Судаковой не менялись с первого допроса об ударе. Это важное дело, мы видим, что практика суда меняется. У нас не вопрос 4-х минут этого происшествия, это длинная история. Даже свидетель, не знавшая Судакову, заявляла о насилии в отношении Судаковой со стороны мужа. Психолог-специалист указывает, что Судакова не выдумывала случаи насилия, что на самом деле она являлась жертвой комплексного насилия. Накануне Судакова ушла, а Попов приезжал в ее родной город, просил вернуться, вскрывал вены себе, подсудимая вернулась, потому что боялась за жизнь Сергея, и они улетели в Стамбул, где произошел самый жесткий эпизод насилия. Условия были экстраординарные. Кроме того, Судакова после удара ножом спросила Попова: «Теперь ты убьешь меня?», что подтверждает, что подсудимая ощущала угрозу. После нанесения удара Попов ещё оставался на ногах и мог еще предпринять какие-то действия в отношении Судаковой. Если человек чувствует себя в опасности, он может совершать действия, чтобы защитить себя и свою жизнь. Эти обстоятельства исключают виновность Судаковой. Просит отменить приговор и установить невиновность Судаковой.
Выступает адвокат Скурту Ирина Геннадьевна.
Обвинение переквалифицировало статью из-за запроса, чтобы дело рассматривал суд присяжных, так как «объяснить, что такое 111-я статья будет трудно, а 105-я всем понятна», потом подсудимая с адвокатами отказались от суда присяжных, но обратно никто не переквалифицировал статью. Обвинение отрицало долго факт применения насилия к Судаковой, когда же отрицать стало невозможно, это сделали единственным мотивом убийства. Об убийстве здесь говорить не приходится. “Явка с повинной не должна быть учтена” по мнению прокурора. Сторона защиты хоть и указывала, что она была получена с нарушением процедуры, но никогда не отрицала, что Судакова совершила это действие, сама подсудимая это никогда не отрицала. Медик подтвердил в суде, что человек без специального образования не может оценить адекватно степень серьезности раны. Считает поведение представителя потерпевшей в отношении Судаковой некорректным. Никаких нарушений меры пресечения она не совершала.
Выступает Судакова.
Поддерживает адвокатов. Говорит, что никогда не хотела его убить. Все произошедшее для нее стало очень шоково и неожиданно. Он уже пришел пьяным, еле стоял на ногах. Девушка, пришедшая с Поповым, сказала, что голодная, Судакова предложила ее накормить. Они уже не жили с мужем как супруги, у нее не было ни ревности, ничего подобного. За 2 дня до убийства он сказал ей, что хочет ее убить. «Все есть в материалах дела, я не хочу это снова повторять» – о самом ярком эпизоде насилия в Стамбуле. Я пацифист, я никогда ни с кем не дралась. Давая интервью, я хотела сказать правду, чтобы люди не судили преждевременно. Касательно сестры Попова я позвонила отцу и попросила объясниться с сестрой, что подсудимая очень сожалеет, что подсудимая не хотела. Ее родители пытались связаться с сестрой погибшего. Она потребовала компьютер, который супруги купили вместе, обещав, что тогда не будет выступать против Судаковой в суде. Ей отдали ноутбук, но она потом стала выступать против на следствии. «Я работаю, учусь, никогда никому не вредила, я не употребляю алкоголь. Время, проведенное в тюрьме, было адом. Я не понимаю, почему меня никто не слышит. Я прошу суд принять законное решение. Я клянусь, я никогда не хотела причинить ему вред».
Прокурор дополняет выступление.
Указывает, что эксперты пришли к выводу, что Судакова полностью осознавала обстоятельства и свои действия. Также говорит, что столешница, где резались овощи, не находилась на уровне груди. «Не понимали всю серьезность ранения, но Судакова четко понимала и видела, КАКИМ ножом. 23 см нож!» Повышает голос. «Крови было много! Так постоянно ее избивал, насиловал, систематически издевался!» – с сарказмом говорит прокурор. «В Петербурге так сложно найти жилье?!».
Выступает представитель потерпевшего.
Переквалификация произошла не из-за суда присяжных. «Если тебя обижают, развернулась и ушла, я все время говорю! Это никакие не другие обстоятельства, как говорит Карачева. У меня просто слов нет! Нам врачи написали, что она все осознавала! Судакова написала Пичуевой – “я его убила”! Человек ходит, живет, встречается с другим человеком, а Попова в живых нет! Ей здесь тяжело? Да нет никаких проблем! Езжай к маме с папой!»
Судакова спрашивает, может ли она дополнить выступление. Судья отвечает, что в последнем слове.
Последнее слово Судаковой.
В тот момент, когда это произошло, Попов был в черной одежде, поэтому Судакова не видела количество крови и не поняла, что произошло. После удара он продолжал идти на нее. Она даже не понимала, где, в какой стороне рана. «Я побежала в аптеку, я не понимала какая рана, куда» – сильно дрожащим голосом объясняет Судакова. Когда врач ответил на фото Ситейкина [свидетель, присутствующий в квартире в момент смерти Попова, пока Судакова бегала в аптеку сделал фото раны и отправил знакомому врачу], что рана серьезная, Судакова сразу позвонила в скорую. «Касательно уйти до или ещё что-то, я уже все говорила. У меня не было намерения, я его все равно любила, я не забуду это никогда, я вижу его в других людях, для меня это такая же потеря».
Судьи удаляются в совещательную комнату.
Пока судьи были в совещательной комнате, произошла перепалка между адвокатом и прокурором по поводу размеров ножа. Во время этой перепалки прокурор неоднократно издевалась над положением жертвы Судаковой. Фразы были по типу: «Такая вся в насилии, что деться некуда!»
Суд постановил приговор изменить, переквалифицировать статью ч. 4 ст. 111 УК на ч. 1 ст. 105 УК. Назначить наказание 7 лет колонии общего режима, взять под стражу в зале суда. Зачесть уже проведенное под стражей и домашним арестом. Приговор в части гражданского иска удовлетворить полностью и взыскать с Судаковой 2 млн рублей в пользу потерпевшей Щегловой, сестры убитого.
