О деле: Петроградский районный суд рассматривает дело против Александра Владимировича Шишлова о дискредитации ВС РФ. Александр Шишлов — депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга, до 2021 года был уполномоченным по правам человека в Санкт-Петербурге.
Дело рассматривает Петроградский районный суд, судья — Артём Александрович Бродский.
Защитники: Леонид Леонидович Крикун, Андрей Вениаминович Чертков.
В зал суда приглашают сначала Шишлова и защитников, затем слушателей. Людей, пришедших поддержать – больше, чем сидячих мест. Изначально в зале только один ряд скамеек, но секретарь берёт скамейки у длинного стола сторон. Те, кому не хватило места – присутствуют в заседании стоя.
Судья говорит очень тихо, заявляет, что готовится экспертиза, но заседание назначено с целью «решить возможно накопившиеся вопросы».
Крикун говорит, что материалы дела, представленные эксперту, не отражают полной картины: направлена только копия протокола об административном правонарушении, копия осмотра и копия протокола. В отправленном протоколе об административном правонарушении содержится информация об экспертном заключении из Герцена и выводы, подтверждающие дискредитацию ВС РФ. В то же время в материалах содержатся заключения Левинского и Пятигорского, которые опровергают выводы “герценского” эксперта. Сторона защиты считает, что это одностороннее и выборочное представление информации экспертам, что нарушает “политику равноправия сторон”. Крикун просит отменить определение о назначении экспертизы, вынести определение о назначении новой экспертизы, направить его в гильдию лингвистов-экспертов с теми же вопросами и предоставить срок для вынесения заключения.
Судья отказывает, мотивируя, что эксперты работают с «первоисточником», и какие предоставлены специалисту другие материалы – не имеет значения.
Адвокат Чертков. Художница Анна Терешкина
Адвокат Чертков просит приостановить производство по делу и направить запрос в Конституционный суд на предмет соответствия статьи 20.3.3 КоАП РФ статьям 12 и 29 Конституции РФ.
Крикун заявляет, что законодательная власть “утратила связь с реальностью”, и, возможно, с помощью данного суда удастся поставить данные вопросы перед КС РФ, которые вразумят государственную думу.
– Хорошо, спасибо вам за лестное мнение, – тихо говорит судья. – При этом исполнительные власти вообще не трогают ничего…
Защитники попытались ответить на это, но судья останавливает:
– Хорошо, позиция понятна.
Суд ходатайство не удовлетворяет.
Защита заявляет ещё одно ходатайство: об исключении доказательств, а именно протокола об административном правонарушении.
Три довода:
Адвокат отмечает, что рапорты не устраняют нарушения, так как составлены “задним числом”, чего нормы КоАП не предусматривают.
Правонарушение Шишлова, как следует из обвинительного заключения, является длящимся и совершено в то время, когда публикацию обнаружили сотрудники полиции в ходе мониторинга. Местом совершения значится подразделение УМВД по Петроградскому району.
Защитник утверждает, что размещение материала в соцсетях не является длящимся правонарушением.
Судья оставляет разрешение этого ходатайства на потом.
Судья и Шишлов с адвокатом. Художница Анна Терешкина
– Скажите пожалуйста, – обращается судья к Шишлову. – Защита говорит, что вам не разъяснены… ну, или несвоевременно, не должным образом разъяснены права. Если это так, то это является формальным нарушением, и у меня вопрос: какие фактические последствия?
– В данном случае мы говорим о процедурных нарушениях, – отвечает привлекаемое лицо. – Поскольку в рапортах… косвенно содержатся… как защитник выразился, мои злонамеренности, тем самым это подрывает мою репутацию, к этому отношусь не только как к процессуальным нарушениям….
– Вы, как истинный политик, дали развёрнутый ответ, который не содержит в себе ответ, – заключает председательствующий. – Ещё раз, если мы предположим, что существует формальный уже… и несвоевременное разъяснение вам прав, то что это повлекло фактически? То есть что, давать разъяснения, представлять доказательства? Какие нарушения имели место? Каких прав вас лишили, понимаете?
– Я думаю, что воспринятые… судопроизводства — это такие сферы, которые требуют исключительной тонкости и, соответственно, влияют на знание права. Вопрос, который вы задаёте, он естественен и понятен, но в другом контексте, не в политическом и не в судебном, поэтому ответить на этот вопрос помогут мне мои защитники.
– Надеюсь, ваши защитники смогут ответить за вас, а они смогут или могут ответить за вас, – судья. – Спасибо, присаживайтесь. Может кто-то из защитников?
– Кхм, ваша честь, – начинает защитник.
– Бросили под танк, – комментирует судья.
– Да, меня бросили под танк, но, а дело-то в другом, у Александра Владимировича было право знать эти права. Зная права, он бы смог их реализовывать.
– А вы рассказываете, как есть, – судья.
– Да.
– Но мы все немножко юристы, и это тоже не содержит ответа на мой вопрос, – настаивает председательствующий. – Я повторю ещё раз: если мы предположим, что права были разъяснены несвоевременно, то какие фактические последствия это повлекло?
– То, что Александр Владимирович мог отказаться от показаний… то, что он перед дачей показаний мог попросить отложить…
– Он же подписался под 51 ст. Конституции, – замечает судья. – Прямо…
– Это 51 ст. Конституции, но дело в том, что ему ещё 25.1 должны были разъяснить, где написано в том числе…
– Они дублируют, – возражает судья.
– Ваша честь, вот тут я с вами абсолютно не согласен. 51 ст. Конституции не соответствует ст. 25.1.
– Хорошо, – суд. – Я правильно вас понимаю, фактически он отказался бы от дачи показаний?
– Он имел бы возможность совершать какие-то действия, о которых ему не было известно.
– Я не спрашиваю, о каких действиях, – снова возвращается судья. – Вы мне рассказываете про формальные…
– Ваша честь, мы каким образом сейчас можем предположить, что бы сделал Шишлов, если бы… – говорит защитник, несколько повысив голос, и далее обычным тоном: – Мог сделать всё что угодно, из того, что ему было бы разъяснено. Не имел возможности реализовать свои права.
Судью всё ещё плохо слышно, однако отчётливо можно разобрать, что на последнюю фразу Чертков возражает.
Защитник ещё раз говорит о процедуре, зачитывает часть ходатайства, в котором процитирован закон. Ещё немного споря, судья наконец произнёс: «Хорошо, ваша позиция понятна».
– Ещё ходатайства имеются?
– Как сказал один политический деятель: иных ходатайств у нас для вас нет, – защитник.
После завершения заседания, когда суд еле слышно назвал дату заседания, а слушатели начали переспрашивать друг друга о ней, судья произнёс не менее тихо:
– Я здесь работаю не для зрителей, смотрите в интернете…
