О деле: Дюдяеву Анастасию Геннадьеву и Доценко Александра Леонидовича обвиняют в размещении ценников в магазине с проукраинскими надписями/рисунками. По словам следствия они обнаружили у них в квартире эскизы этих рисунков. Обоим предъявили обвинение по части 1 статьи 205.2 УК РФ (публичные призывы к терроризму).
Дело рассматривает 1-ый Западный окружной военный суд, судья – Андрей Викторович Карнаухов.
Ввиду несвоевременный доставки Доценко из СИЗО заседание начинается на 50 минут позже.
Замена прокурора – Робов Артем Станиславович. Защитники: Подольский и Васильченко. Специалист Михайлов Илья Александрович.
Специалиста просят изначально выйти.
Судья спрашивает прокурора, знаком ли с делом, есть ли ходатайства.
Доценко спрашивает, почему прокуроры так быстро ознакамливаются с делом, успевают ли (это уже третий прокурор).
«Ну вот успевают, это не ваша проблема!» – отвечает судья.
Допрос эксперта.
Права и обязанности эксперту зачитываются очень быстро и неразборчиво.
Сначала эксперт ошибся и сказал, что выполнял перевод, однако после огласили материалы дела по ходатайству адвокатов из-за противоречивости заявлений эксперта и он признал, что забыл, он перевод не выполнял, а только лишь оценивал уже сделанный перевод.
Эксперт не смог объяснить, как из двух слов на украинском языке в переводе на русский получилось четыре слова. Также он не смог ответить на вопрос судьи о схожести украинского и русского языков, кроме того адвокат Дюдяевой спросила об орфографии некоторых слов в украинском, эксперт также не смог ответить. По сути ни на один теоретический вопрос, заданный для лучшего понимания контекста, эксперт ответить не смог.
Далее прокурор говорит, что еще свидетель со стороны обвинения не явился и просит огласить его показания. Суд отказывает прокурору из-за возражений защиты в оглашении показаний свидетелей в отсутствии свидетеля.
После судья предлагает защите предоставлять доказательства. Адвокат Подольский говорит, что защита не готовилась сегодня доказательства предоставлять. Однако судья намерен ускорить ход заседания и хочет закончить уже к 18 июля, потому что потом Васильченко уйдет в отпуск.
Защита хочет обозреть видео с камер в магазине.
Прокурор просит защиту определить какие-то конкретные временные рамки для просмотра. В остальном не возражает.
Суд постановляет ходатайства адвокатов удовлетворить частично, исследовать видеозаписи и протокол дактилоскопической экспертизы. Эксперта (того, который изначально делал перевод фразы с украинского на русский) не вызывать, потому что суд не видит необходимости.
Зачитывают дактилоскопическую экспертизу. Эксперт пришёл к выводу, что второй след оставлен не обвиняемыми, а каким-то другим лицом. Подольский отмечает, следствие в данном случае даже не выяснило, чей второй след.
Объявляют перерыв 10-15 минут для организации просмотра видеозаписи.
12:16 приступают к просмотру видеозаписи:
– Какие-то конкретные отрывки может поставить? Участники процесса можете подойти сесть. Ой, емае, выключил! Садитесь сюда! (при попытке подвинуть ноутбук судья случайно его выключает).
– Прямо на судейские места? – спрашивает Васильчеко.
– Ну, а что поделать! – отвечает судья.
Адвокаты садятся на судейские места рядом с судьей, прокурор стоит рядом, все пытаются разобраться какое-то время в ноутбуке. Возятся с застрявшим видео, смотрят наконец. Все улыбаются, всем весело.
– Даст ист фантастиш! – комментирует Доценко, веселя слушателей, которым, как и ему, придется еще долго наблюдать, как судья со сторонами обвинения и защиты смотрит видео.
Защита хочет показать видео подсудимым, чтобы те опознали себя. Судья говорит, что это невозможно.
– Ваша честь, я всё-таки полагаю, что у моего подсудимого нарушено право на ознакомление с доказательствами! – Подольский.
– Я вас услышал! При допросе включим ему видео и будете исследовать с самого начала до самого конца! По каждой секунде! – кричит судья.
Подольский повторно заявляет ходатайство об эксперте. Судья считает, что не следует снова рассматривать ходатайство, так уже было отказано.
Васильченко просит под протокол отметить, что считает невозможным установить пол человека на видео. «Даже обувь непонятно, что женская, не на каблуке даже» – говорит она. Также считает необходимым дать просмотреть видео подсудимым. Также поддерживает ходатайства Подольского. Судья перебивает: «Мы рассмотрели эти ходатайства, не тратьте мое время!»
В итоге вызывают Дюдяеву Алису, дочь подсудимой. Свидетель дала положительную характеристику обоим супругам, сказала, что мать хорошо выполняла родительские обязанности, с отчимом отношения тоже теплые, дружеские. Об их политических взглядах и какой-либо деятельности, мотивированной этими взглядами, не знает.
Далее судья хочет переходить к допросу подсудимых, адвокат просит об отсрочке. Объявляется перерыв.
Доценко и Дюдяева посмотрели во время перерыва видео и начинается допрос.
Доценко рассказал, что отвез соседку, Татьяну Денисову и ее дочь в гипермаркет “Лента” закупаться продуктами под новый год. Он делал это каждый год, это была такая традиция. Пока женщины покупали продукты (а это заняло около полутора часов), Александр ходил по магазину и сравнивал товары, смотрел динамику цен, граммовок. Доценко сказал, что был стеснен в средствах, поэтому была необходимость отслеживать упавшие в цене товары, чтобы приобрести их. Он отрицает, что подсовывал в упаковки листовки, а брал продукты исключительно, чтобы посмотреть вес, срок годности. Потом, когда его спутницы закончили, он вместе с ними вышел, помог им донести пакеты. Все трое сели в машину и подобрали на перекрестке Дюдяеву, которую на нем же и высадили перед тем, как ехать в ленту. Дюдяева обошла несколько хозяйственных магазинов в поиске смесителя для крана, потому что у нее дома сломался. Дюдяева рассказала, что действительно ходила выбирать смеситель, а в гипермаркет даже не заходила. Муж подвез ее просто потому что было по пути. Также Дюдяева заявила, что на нее оказывалось давление. Силовики забрали ее телефон, а когда она отказалась разблокировать его, сказали, что в таком случае вовсе не вернут. Поэтому у подсудимой не было возможности связаться с адвокатом. Сотрудники “центра Э” давили на нее и угрожали ей, поэтому она на стрессе подписала протокол обыска, где в том числе значились вещи, ей не принадлежавшие. Дюдяева сказала, что подписывала все, что ей давали, так как не знала, что это возможно оспорить.
После просмотра камер видеонаблюдения, подсудимая настаивала что на записях не она (на это же неоднократно указывала адвокат Дюдяевой, говоря что из-за плохого качества съемки невозможно рассмотреть даже пол человека, не то, что точно установить лицо). На их комментарий судья говорил: «Ну, всё понятно. Я – это не я». На возражения подсудимой и адвоката не реагировал, повторяя с сарказмом данную фразу и ее вариации.
А когда подсудимый заявил, что уважает президента, судья воскликнул «ДА ЧТО ВЫ!»
Прокурор и судья при допросе неоднократно спрашивали подсудимых об их отношении к политической ситуации, к власти, к президенту и т.д. Когда прокурор в очередной раз спросил об этом, адвокаты запротестовали, что подобные вопросы уже много раз задавались. Тогда судья, повышая голос и в конце срываясь на крик, заявил: «ДОКУМЕНТЫ [имея в виду листовки] ЯВНО НОСЯТ АНТИГОСУДАРСТВЕННЫЙ ХАРАКТЕР, И Я СЧИТАЮ ЧТО ВОПРОСЫ ПО ДЕЛУ, Я ИХ НЕ ОТВОЖУ, ПОЭТОМУ ПУСТЬ ОТВЕЧАЮТ».
В целом и прокурора, и судью очень интересовали взгляды супругов, их связи с Украиной. Звучали вопросы в том числе и о получении ими финансирования от других государств и иностранных агентов. Небольшая часть этого бесконечного круга расспросов:
– Как вы относитесь к власти страны, в которой вы проживаете? Президента? Негативно? – судья.
– Почему негативно? Сейчас положительно отношусь к нынешним посадкам высших чиновников – Доценко.
– Как к СВО?
– Государственное дело. Я человек маленький. – сказал, опустив голову, Доценко.
– А по поводу политических пристрастий вашей супруги?
– Не знаю, нету отношений.
– Что поясняете касательно заключений эксперта?
– Это ложь.
– Считаете, эксперт заинтересован?
– Считаю, им можно приказать. Система бесструктурного управления, если у экспертов дети, они будут делать, что им скажут.
– Вы не узнали случайно в той женщине в черной куртке свою жену?
– Случайно нет.
Еще один диалог:
– Вам нужен был в магазине коврик для сушки посуды? – прокурор.
– Он мне может и сейчас нужен все ещё, – Доценко.
– Ну, я не думаю, что он вам понадобится в ближайшее время, – прокурор.
– Вы мне угрожаете? – Доценко.
– Вы вопросы прокурору не задавайте, вы не в том положении находитесь! – судья.
В целом судья многократно переходил все этические границы, позволял себе переходить на крик (практически все заседание он говорил на повышенных тонах), отпускать иронические комментарии, делать предположение о виновности подсудимых. Вот еще несколько случаев:
При допросе Дюдяева заявила, что на нее оказывалось давление и ее вынудили подписать протокол обыска. Игнорируя только что сказанное подсудимой, судья, повышая голос, спросил: «Читали же вы протокол, добровольно подписывали? Следов крови нет вроде на нем! Не били вас, не пытали, под ногти ничего острого не втыкали?». Дюдяева снова начала говорить о давлении, но судья ее перебил возгласом: «Не били же вас?!»
Когда на вопрос судьи, есть ли у ее супруга родственники/друзья в Украине, Дюдяева ответила, что не знает, судья начал иронизировать на тему ее супружеской жизни с Доценко: «Не знаете? Ну, как же вы можете знать-то? Вы ведь даже живете раздельно! Вы и фамилию мужа не взяли даже! Почему, а? (Дюдяева ответила, что это невозможно, так как она художник) Вы и совместный бюджет не ведете! Вы зачем брак-то заключали, а? Вдруг у вас вообще фиктивный брак!»
Еще, когда была очередная вариация сарказма от судьи на тему «я – это не я», он очень грубо обращался к Дюдяевой с вопросами по типу: а вот рюкзак на видео черный не ваш? А очки? Не ваши ли? А курточка?!
На протяжении всего допроса судья спрашивал одно и то же по несколько раз. Судья добивался односложных ответов да/нет, но на некоторые вопросы нельзя было ответить подобным образом, тогда судья раздражался и переспрашивал по много раз. Так, например, Дюдяева ответила про совместный бюджет, что они вместе деньги не складывали, а просто покупали, кто что когда мог. Судья снова повторил вопрос и многократно его повторял, добиваясь, чтобы подсудимая ответила да или нет, хотя она не понимала, являлся ли их способ обращения с деньгами совместным бюджетом или нет.
Ближе к концу рабочего дня судья завершил заседание.
После завершения заседания Доценко обратился к судье, говоря о его хамском поведении. Судья перебил его, ответив, что жалобы не ему, а администрации, после чего вышел из зала.
