В Выборгском районном суде 20 февраля 2018 года был вынесен приговор Торбину по обвинению в опубликовании поста, разжигающего расовую ненависть. Торбин отрицает свою виновность, указывая, что обвинение вызвано его связями с известными националистам: Николаем Бондариком, Диной Гариной, Вячеславом Дациком, «который томится сейчас за стенкой в СИЗО за то, что пытался навести порядок в родном городе».

Заседание начинается без лишних слов сразу же с заявления адвоката об отложении заседания. – Это не предусмотрено по УПК в последнем слове, – спокойно говорит судья. – Сошлитесь на норму закона. – Мой подзащитный не может высказать в полном объёме отношение к предъявленному обвинению, не имея на руках всех материалов дела, – заявляет адвокат. – Он не ознакомлен с материалами дела в полном объёме. – Какие материалы дела? – Протоколы судебного заседания 13 и 14 февраля. – А что там за протоколы, расскажите, пожалуйста, – судья. – Как они влияют на последнее слово? Поясните, пожалуйста. – В этих протоколах содержится прения по уголовному делу, и мой подзащитный желает ознакомится с этими прениями чтобы иметь представления о том, что отражено в протоколах, – адвокат. – Ваш подзащитный, как и вы, участвовали в судебных прениях! Данное ходатайство не предусмотрено на стадии последнего слова! – теряет терпения судья. – Торбин, вставайте пожалуйста, не предусмотрено УПК, вам предоставляется последнее слово перед вынесением приговора. При прениях вы участвовали, срок и наказания – вы всё слышали, пожалуйста, я вас слушаю.

Последнее слово Торбина:

– Уважаемый суд, уважаемый государственный обвинитель, я считаю, что моё дело не стоит той бумаги, которой на него потратили органы следствия и суд. Во-первых, статья, по которой меня обвинили, не что иное, как пустышка, которая позволяет нынешнему властному аппарату искоренять в гражданах России свободомыслие. Статья 282 УК РФ неоднократно подвергалась критике в юридических кругах. Во-вторых, доказательная база для обвинения не сформирована должным образом. Более 5 раз следователь Павлова отказывала в возбуждении уголовного дела, поскольку явно у следствия не было достаточно фактов, указывающих на мою причастность к размещению якобы экстремистской картинки. И каждый раз прокуратура отменяла постановление следователя и возвращала материалы на пересмотр, старательно добиваясь привлечения к ответственности хоть кого-нибудь. В современном обществе это называется тренд. Статья 282 искусственно популяризируется в российской уголовной правовой системе с целью демонстрации западным соседям пресловутой толерантности. Политику, от которой Европа страдает пуще, чем от чумы когда-то. И почему-то крайнем, правоохранители решили сделать меня, хотя после обыска не удалось найти никаких следов, что я заходил в тот день в интернет, залогинился под ником Иван Тусанин и выложил мотиватор, который до сих под никто из блюстителей законности не удосужился заклеймить словом «экстремистский».

Сейчас, когда псевдо-лингвист Кузнецова дала своё некомпетентное заключение, не вижу повода с ней согласиться. В моём арсенале имелись такие мотиваторы, которые наглядно демонстрируют суть моих взглядов и суждений. Зачем же мне, зная при какой власти я живу, размещать на публичное обозрение, рискуя своей свободой, бледную тень моего воззрения на проблему эмигрантов в России? В этом нет никакой логики. На мою причастность к содеянному, по мнению обвинения, указывает случайный набор цифр, якобы предоставленный моим оператором для идентификации меня в сети. В действительности, моя вина состоит в том, что я связан с Николаем Бондариком, которым так интересовалась государтсвенный обвинитель при допросе Дарьи Кортачевой, с Гариной, с Вячеславом Дациком, который томится сейчас за стенкой в СИЗО за то, что пытался навести порядок в родном городе. Да, я человек националистических взглядов, но считаю это элементом патриотизма, заслуживающего уважения, а не осуждения. Мне очень не хотелось стать жертвой охоты на ведьм, которую устроили политики ради собственного пиара. Прошу суд объективно оценить имеющийся в деле доказательства, а точнее то обстоятельство, что никаких доказательств моей вины в деле нет и быть не может. И не устраивать из моего дела показательный процесс, в назидание другим. Напомню, что недостаточность улик изобличающих гражданина в совершении преступного деяния есть основания для его оправдания. Прошу вынести оправдательный приговор. – У вас всё? – в нетерпении спрашивает судья, едва подсудимый закончил фразу. – Я закончил, да, – подтверждает догадку Торбин.

Последнее слово приобщают к материалам дела. – Суд удаляется в совещательную комнату для постановления приговора, – говорит судья, вставая, и на полпути к комнате бросает: – Аа, до трёх часов.

*

– Ребят, вы не подскажете, вы откуда? – спрашивает нас мужчина, что пришёл поддержать Торбина. – Нет, не подскажем, – отвечает один из наблюдателей. – Понятно, на стажировке… – заключает мужчина. И после, уже около лифта делится догадкой с товарищами: – Будущие эшники!

Спустя четыре часа заседание так и не возобновилось. Секретарь выглядывает из двери зала и говорит, что нужно подождать еще час.

Спустя ещё час среди группы поддержки Торбина появляется мужчина из СМИ Агентство Политических Новостей. Выходит судья, начинает читать приговор, в это время журналист начинает устанавливать штатив и закреплять на нем видеокамеру, при этом издавая громкие щелчки. Судья останавливается: «Мне так тяжело читать. Прошу принести извинения в адрес суда и мне, как человеку». Мужчина извиняется и продолжает дальше устанавливать аппаратуру.

На протяжении всего оглашения судья постоянно кашляет, за что так же периодически просит прощения.

Приговор:

Торбин умышленно разместил картинку в группе «Русский марш. Русская революция» с пользовательского аккаунта Иван Тусанин. В картинке прослеживается призыв к агрессивным действиям в отношении представителей Азии и мусульман. Судья также зачитал мотивировочную часть.

Торбин признан виновным. Учитывая смягчающие обстоятельства – состояние здоровья Торбина, суд применяет статью 73 и назначает 2 года лишения свободы условно, 2 года испытательного срока, обязует Торбина встать на биржу труда и не участвовать в массовых мероприятиях.

После судья подробно разъясняет Торбину приговор.