11 апреля посетили очередное заседание по делу Могилевского. Рассказывает наш наблюдатель:
Рассмотрение начинается на час позже назначенного времени из-за задержки предыдущего заседания.
Доставлен Могилевский, явились защитники Скурту, Сафронов, Зайцева, гособвинитель Малыгин.
Судья Уланов оглашает явку и сообщает, что ни один из вызванных свидетелей не явился. Он спрашивает участников процесса, имеются ли у них ходатайства.
Адвокат Скурту заявляет ходатайство об удалении “общественного наблюдателя” (т. е. меня) из зала в связи с тем, что без согласия суда на диктофон фактически велась аудиозапись* заседаний, фактически протокол, который ведет секретарь, с аудиозаписью был выложен в сеть “Интернет”, со сведениями по поводу прихода/удаления судьи, задержки судебного заседания, всех вопросов и т. д. Полагает, что “данный товарищ” нарушил установленный порядок посещения судов, вел незаконную запись, которую в последующем разместил в сети.
В подтверждение своих слов предъявляет суду на обозрение со своего смартфона публикацию о предыдущем заседании (30 марта и 31 марта) на сайте courtmonitoring.org.
Позиция остальных защитников аналогична. Могилевский удивляется и недоуменно пожимает плечами, пытается выяснить мое отношение к делу – “за” или “против” него – но в конечном итоге говорит, что доверяет защитникам и поддерживает ходатайство.
Гособвинитель тоже обозревает публикацию со телефона Скурту, после чего высказывается по ходатайству. Поскольку заседание открытое, предполагается гласность, в том числе и возможность участия слушателей, полагает, что в таком формате оснований для удаления нет.
Суд: Защита в итоге настаивает на удалении слушателя исходя из положений… какого закона?
Скурту: Я так понимаю, регламента судебного заседания?
Заслушав позиции сторон, судья Уланов отказывает в удовлетворении ходатайства с учетом положений п. 5 ст. 241 УПК РФ, поскольку лица, присутствующие в заседании, вправе вести аудиозапись и письменную запись, поэтому явных нарушений регламента заседания не усматривается.
Далее гособвинитель заявляет ходатайство об оглашении письменных показаний неявившихся свидетелей. Могилевский просит объявить перерыв для консультации с защитниками. После пятиминутного перерыва Могилевский с защитниками высказываются по ходатайству, заявляют, что согласны на оглашение показаний всех вызывавшихся свидетелей, кроме Генераловой и Раскиной, которых полагают необходимым повторно вызвать и допросить в суде.
Председательствующий удовлетворяет ходатайство гособвинителя в части оглашения показаний тех свидетелей, на которых согласна сторона защиты.
Гособвинитель зачитывает материалы дела.
Протокол допроса Ирины Дмитриук от 25.02.2022 г.
Дмитрук, а также иными экспертами, в рамках уголовного дела проведена комплексная судебная медицинская экспертиза в отношении Владимира Смирнова. Вопросы касаются того, что на первой странице экспертного заключения указан иной номер уголовного дела, не соответствующий номеру дела в отношении Могилевского, также на двух страницах Смирнов указан с инициалами В. И., неправильно указана дата госпитализации Смирнова. Дмитрук в ответ на вопросы следователя подтверждает, что это технические ошибки, и разъясняет правильное написание указанных фрагментов.
Зачитывают протокол допроса Виктора Головина от 10.06.2020 г.:
Знаком около 7 лет с К. С. Урихом, познакомились во время совместной работы. Головин занимается съемкой различных видеороликов, снимал в том числе и для Уриха. В настоящий момент между ними как рабочие, так и дружеские отношения. С Могилевским не знаком. 10.10.2017 г. Урих перевел Головину на банковскую карту 35 000 рублей, затем взял телефон Головина и через приложение “Сбербанк Онлайн” перевел указанную сумму со счета Головина на счет Могилевского. Случаи, когда Урих переводил деньги с карты свидетеля, единичны, возможно, этот перевод был единственным. Не спрашивал у Уриха, для чего это нужно, поскольку между ними были доверительные дружеские отношения. После того, как свидетеля вызвали на допрос в Следственный комитет, Урих сообщил ему, что 35 000 рублей, переведенные с его счета, были взяткой – “откатом” – для сотрудника ПНИ № 9 Могилевского, с которым в 2017 г. у Уриха был контракт на стрижку бороды и усов у проживающих в интернате. Указанную сумму Могилевский требовал с Уриха, чтобы он мог выполнять работу по контракту и получать по нему денежные средства. Если бы в 2017 г. свидетель знал, что Урих переводил данные денежные средства как взятку, то согласия на перевод со своей карты бы не дал. Сам Головин никаких совместных дел и договоренностей с Могилевским не имел.
Протокол допроса Алексея Молодкина от 10.06.2020 г.
Знаком с К. С. Урихом около 10 лет, отношения между ними рабочие и дружеские, занимаются совместной коммерческой деятельностью в виде оказания услуг по стрижке мужчин в барбершопе “CHAIN”. Большинство барбершопов оформлено на ИП Уриха, один на ИП Молодкина, несколько на ИП Баринова, а некоторые расположены в Москве и оформлены на ООО “Чейн Барбершоп”, которым управляет их компаньон Родин. С Могилевским не знаком.
26.04.2017 г. при аналогичных обстоятельствах Урих перевел со счета Молодкина на счет Могилевского денежные средства в размере 30 000 рублей. При этом в тот период Урих часто использовал банковский счет свидетеля для расчетов, которые были связаны с текущей деятельностью барбершопа, поэтому у него не возникло вопросов относительно данного перевода. Не знал, что это взятка, впоследствии узнал об этом, когда Урих сообщил, что ему необходимо явиться в Следственный комитет для допроса. Сам Молодкин отношения к контракту Уриха с ПНИ № 9 не имел.
Протоколы допроса Павла Родина от 10.06.2020 г., Алины Бариновой от 28.01.2021 г., Всеволода Баринова от 25.02.2021 г. аналогичны по содержанию, все свидетели были знакомы с Урихом и разрешали ему делать переводы через свои счета. Разнятся только суммы.
В протоколе допроса Баринова зафиксирован также вопрос следователя относительного того, что в ходе следствия Могилевский сообщил, будто в начале 2017 г. он занял Уриху сумму в размере 300 000 рублей, которые нужны были последнему для проведения ребрендинга бизнеса. Баринов отвечает, что ребрендинг их бизнеса действительно происходил, но проводили его в середине 2017 г., в связи с чем Уриху было бы нелогично занимать деньги в начале года. Кроме того, 300 тысяч – незначительная сумма для таких действий, поскольку ребрендинг в итоге по стоимости вышел около 1 млн рублей. Ребрендинг оплачивался из прибыли, которую они получили при осуществлении коммерческой деятельности за весь период с 2015 г., эти деньги были абсолютно прозрачные. Не было такой ситуации, когда Урих принес 300 тысяч и сказал, что это на ребрендинг. Таким образом, Могилевский сказал в своих показаниях неправду, однако цель дачи им ложных показаний свидетелю неизвестна.
Протокол допроса Николая Устинова от 02.02.2021 г.
В период 2009-2020 гг. работал врачом-психиатром в ПНИ № 9. В последние годы работал в первом отделении приёмного карантина.
25.10.2019 г. Устиновым осуществлялось суточное дежурство по учреждению. Во всех подробностях данные обстоятельства свидетель не помнит, вероятно, при обходе он был приглашен в указанное отделение для осмотра Смирнова. Больной был в сознании, доступен к контакту. Во время осмотра у него было зафиксировано поднятие температуры выше нормы, пролежни с некротическими выделениями. В итоге Устинов позвонил по номеру скорой помощи и выписал направление на госпитализацию, после чего Смирнова госпитализировали в Городскую больницу № 15 в связи с признаками пневмонии. Свидетель принял решение о госпитализации именно в связи с этим заболеванием, пролежни были как сопутствующее заболевание. Точно не знает, является ли наличие глубоких пролежней с признаками некроза основанием для госпитализации из ПНИ № 9, где отсутствует врач-хирург, а также лицензия на оказание хирургической помощи, может лишь сказать, что на практике сотрудники интерната всегда вызывали врача-хирурга, который либо приезжал сам, либо больного отвозили в поликлинику. Не знает, почему иные врачи интерната до 25.10.2019 г. не принимали решение о госпитализации Смирнова. Также свидетелю неизвестно, что 25.10.2019 г. судебный медицинский эксперт осуществил осмотр Смирнова, в ходе которого заместитель директора интерната по медицинской части Могилевский утверждал, что оснований для госпитализации нет.
Протокол допроса специалиста Андрея Сингаевского от 04.02.2020 г.
На протяжении полутора лет является заместителем главного врача по хирургии Городской больницы № 15. На протяжении 30 лет занимается хирургией в лечебных медицинских учреждениях Минобороны и Минздрава, доктор медицинских наук по специальности “хирургия”.
Вопрос следователя: 18.10.2019 г. у Смирнова запоздало диагностированы пролежни с некротическим выделениями, при этом госпитализация произведена лишь 25.10.2019 г. в Городскую больницу № 15 с подозрением на пневмонию. Как установлено, в декабре 2019 г. Смирнов скончался от указанной болезни. Основной причиной смерти являлась интоксикация и легочно-сердечная недостаточность, развившаяся вследствие глубоких обширных пролежней туловища, верхних и нижних конечностей, с некрозом и гнойными воспалениями. Каковы должны были быть действия сотрудников интерната после выявления у Смирнова пролежней с гнойными некротическими выделениями?
Сингаевский: Необходимо было незамедлительно направить пациента на госпитализацию в хирургический стационар.
Далее свидетель отвечает на вопросы следователя, что квалификация и медицинские познания врачей ПНИ № 9 были достаточными для принятия решения о необходимости госпитализации Смирнова для оказания хирургической помощи. Наличие диплома о высшем образовании само по себе уже предполагает наличие соответствующих знаний.
Всех пациентов, поступающих в приемное отделение Городской больницы № 15, обследуют и осматривают все необходимые специалисты. При наличии неотложных оснований для госпитализации она осуществляется вне зависимости от наличия или отсутствия направления. Из ПНИ № 9 в хирургическое отделение больницы № 15 пациенты, как правило, поступают с направлением только от лечащих врачей, без предварительной специализированной консультации хирурга. В любом случае если бы Смирнова направили из ПНИ № 9 в Городскую больницу № 15 без направления врача-хирурга, при подтверждении диагноза в приемном покое его все равно бы госпитализировали, поскольку глубокие пролежни с некротическим выделяемым – безусловное основание для госпитализации и операции.
Вопрос следователя: Можно ли было рассчитывать на благоприятный исход при госпитализации Смирнова в ваше учреждение 18.10.2019 г. и проведении операции?
Сингаевский: С учетом тяжести основного заболевания однозначно утверждать, что благоприятный исход был бы достижим, невозможно, однако шансов на выздоровление было бы больше.
После оглашения показаний Могилевский еще раз просит у суда перерыв для консультации с защитниками. После перерыва защита называет суду свидетелей, явку которых считает обязательной, а также тех, в допросе которых не видят необходимости. Суд определяет вызов свидетелей повторить, заседание отложить на 18.04.2022 г.
