О деле: Дениса Владимировича Мурыгу обвиняют в участии в незаконном вооруженном формировании (ч. 2 ст. 208 УК РФ) – украинском батальоне “Айдар”(признан в России экстремистским и запрещен). По версии обвинения, в 2015 году он вступил в батальон и в дальнейшем участвовал в подрыве инфраструктуры.
Дело рассматривает Южный окружной военный суд, в коллегиальном составе судей, председательствующий – Кирилл Николаевич Кривцов.
Заседание назначено на 14-00. В списке дел значится зал 3-1, поднимаюсь на 3 этаж – там ни одной живой души, зал закрыт, за дверью полная тишина. Спускаюсь на первый, уточняю у компании приставов – говорят, что заседание перенесли в зал 1-2 (указывают, какой). Я говорю им, что в вывешенном списке другой зал и, наверное, нужно бы исправить на актуальный, на что получаю ответ “там сами разберутся”.
Подхожу к залу. Из него выходят люди, вижу в приоткрытую дверь несколько человек внутри, они переговариваются, фотографируют подсудимого в “аквариуме”, приставы стоят внутри зала у входа. Интересуюсь у девушки, которая только что вышла (журналистка какого-то СМИ, была на Череднике), разрешили ли заходить. Говорит, что разрешили СМИ внести съемочное оборудование, а теперь попросили выйти, чтобы подсудимый пообщался с адвокатом. Приставы вышли из зала и закрыли снаружи дверь. Ждем перед залом, пресс-секретарь общается с журналистами. Время 14-04.
14-12. Пригласили в зал 9 человек от СМИ (из тех, кого запомнила или кто идентифицируется: Звезда, ТАСС), я и ещё трое слушателей.
Мурыга в “аквариуме”, сидит, наклонившись всем корпусом вперед, правой рукой держится за голову так, что не видно лица. Рядом с “аквариумом” два человека в сплошном черном одеянии и полной амуниции, на лицах балаклавы, на головах кепки, не отрываясь, смотрят внутрь аквариума. Операторы (за местом для прокурора) в упор наводят камеры и снимают. Прокурора нет. Адвокатка (черноволосая дама в белом пиджаке) сидит спиной к Мурыге. За мной сидят «родственники\близкие», я слышу, как они переговариваются («смотри, как он подавлен»), обсуждают, успеют ли сегодня в СИЗО, чтобы сделать передачу.
14-25. Пришла секретарка судебного заседания.
14-30. Пришел прокурор (в заседании его не представляли, но он же был после у подсудимого Чередника – Сергей Владимирович Айдинов). Он современный (дальше это слово заиграет новыми красками) молодой мужчина, с черным кожаным рюкзаком, расположился, достал документы и подключил телефон к портативному зарядному устройству. Ему знакома адвокатка, при входе в зал поздоровался с ней.
Мурыга в позе рука-лоб до сих пор, и кажется, даже не менял ее.
14-36 пришли судьи, председательствующий объявил, что “продолжаем” (очевидно, после перерыва).
Суд напоминает представителям СМИ, что судей, прокурора нельзя снимать.
Суд – прокурору: Что у стороны обвинения?
Прокурор: Прошу приобщить имеющиеся в свободном доступе документы – это статьи из Википедии о батальоне “Айдар”, доклады ОБСЕ и ООН с официального сайта, с готовым переводом на русский язык либо самостоятельно переведены мной посредством сети Интернет, также касающиеся батальона “Айдар”.
Суд смотрит переданные прокурором документы, просит конкретизировать, что в них, поочередно зачитывает название документа и задает уточняющие вопросы по каждому. Прокурор поясняет. Итого прокурор просит приобщить: 4 статьи из Википедии, 2 отчета специальной мониторинговой миссии ОБСЕ, статью Сергея Мельничука (командира “Айдара”) то ли в Facebook (запрещена в России, организация признана экстремистской), то ли со ссылкой на его соцсеть и 5 отчетов с сайта ООН.
Суд выясняет мнение адвоката о возможности приобщения документов.
Адвокат: У меня вопрос, в документах есть сведения о моем подзащитном?
Прокурор: Нет.
Адвокат: На усмотрение суда.
Суд: Приобщить и огласить.
Пристав обратно возвращает документы прокурору, зачитывает название, откуда взят документ и своими словами пытается пояснить содержание, суд просит озвучивать развернуто, далее прокурор называет документ, поясняет источник и зачитывает текст, очевидно не весь, а ту часть, которую сам считает важной, кое-где своими словами описывает, так происходит с каждым документом, суд уже более не прерывает его никакими вопросами. Процедура длится долго, происходит монотонно, основная часть «прессы» потеряла интерес, переписывается в чатиках, играет на телефоне в игры. Наконец прокурор громко произносит «всё».
Суд обращается к Мурыге и задает серию вопросов, в частности, по подрыву моста, в ходе которых Мурыга сообщает, что мост был “на линии разграничения”, поясняет, с какой стороны, какая бригада стояла, говорит, что, как они понимали, мост контролировала Украина, цель атаки – перенаправить движение на другой блок-пост, насчет пострадавших не знает, про то, как производился подрыв, слышал исключительно из разговоров сослуживцев (суд, задавая вопрос, сослался на показания Мурыги), сам подрыв не видел, только яркую вспышку издалека, мостом пользовались и мирные, он был основным переходом, после того, как его отремонтировали.
Суд – сторонам: У сторон есть вопросы по доказательствам?
Стороны: Нет.
Суд – прокурору: Есть дополнения?
Прокурор: Нет.
Суд: Следующая дата заседания 15 мая в 10-00, будут прения сторон.
15-23, суд удалился.
Адвокатка подошла к аквариуму, общается с Мурыгой, мы выходим, но “родственники\близкие” задержались – очевидно, хотят тоже поговорить.
