Максим Ирхин подал иск к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Ленинградской области. В деле участвовали также третьи лица: Прокуратура Ленинградской области, Бокситогорская городская прокуратура Ленинградской области, МВД России, ГСУ ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, СО ОМВД России по Бокситогорскому району Ленинградской области, ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области.
Истец просит 1 458 000 рублей за незаконное содержание под стражей в течение двух лет.
8 июня до начала судебного заседания секретарь суда потребовала у нашего монитора паспорт. На возражение, что по закону слушатель не обязан предъявлять документы, секретарь отвечает: «У нас слушатели только по паспорту».
Заседание началось с опозданием на 30 минут.
Далее рассказываем со слов нашего монитора:
«В зале за единственным свободным столом размещаются адвокат Ирхин и представитель прокуратуры. Другой стол занят двумя практикантами, занимающимися, по-видимому, подшиванием и нумерацией дел. За единственной скамьей для слушателей размещаются представители Минфина и ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Для слушателя свободного «посадочного места» не остается, так что приходится стоять весь процесс.
Не успеваю зайти в зал, как ко мне обращается судья, требуя предъявить паспорт. Опять говорю, что у меня нет такой обязанности. Судья отвечает, что у них тоже нет обязанности пускать слушателей, после чего начинает угрожать мне вызовом приставов и удалением из зала. Я отдаю паспорт. Судья зачитывает ФИО и просит занести в протокол, после чего возвращает паспорт.
Судья интересуется у участников процесса мнением по поводу возможности моего присутствия в судебном заседании. Представители Ирхина и прокуратуры не возражают. Представители Минфина, ГУ МВД оставляют на усмотрение суда.
Затем я включил диктофон, и судья, заметив это, обращается ко мне с требованием прекратить вести аудиозапись.
– Вы, уважаемый слушатель, если намерены вести аудиозапись судебного заседания, тогда точно покидаете зал.
– Почему?
– Потому что у слушателей нет таких полномочий. Если вы слушатель, то вы слушаете. Аудиозапись имеют право вести только лица, участвующие в деле. Полномочий у вас вообще никаких нет по Гражданско-процессуальному кодексу, вы можете только слушать.
Однако соответствующее право прямо прописано в ГПК как для участвующих в деле лиц, так и для слушателей, я ссылаюсь на закон, однако судья вызывает приставов, а затем все же делает перерыв для разрешения этой ситуации и, вернувшись в зал, обращается к приставам со словами «я связалась с руководством, пусть остается». Больше требований о прекращении аудиозаписи не поступает.
В зал возвращаются участники процесса, начинается судебное заседание.
Судья докладывает, что рассматривается дело по иску Ирхина М.В. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Ленинградской области о возмещении вреда, причиненного в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, взыскании морального вреда за незаконное уголовное преследование. Также оглашает, что явились: представитель истца – адвокат Кузнецов Олег Юрьевич, представитель Управления Федерального казначейства по Ленинградской области, представитель ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области Фаршов Александр Дмитриевич, представитель Прокуратуры Ленинградской области Чубукова Александра Станиславовна.
Судья обращается к участникам процесса с вопросом, есть ли необходимость разъяснять права. Все отвечают, что нет.
Представитель истца заявляет ходатайство об обозрении в качестве доказательства протокола судебного заседания от 23.04.2019, из которого становится ясно, что Ирхина в результате проводимой «проверочной закупки» обвиняли в незаконном сбыте наркотических средств в крупном размере (п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ), но доказательства, предоставленные следствием, противоречили фактическим обстоятельствам уголовного дела: в биллинге не было сведений о звонке, который должен был поступить на телефон подсудимого по словам свидетелей, время проведения ОРМ не совпадает с документами, передвижения участвовавших в ОРМ лиц не совпадают с показаниями свидетелей, из материалов дела пропали вещдоки, а анализ конвертов, в которых якобы находилось психотропное вещество, не подтвердил наличие наркотических средств. Прокурор заявил, что доказательств для постановления обвинительного приговора в отношении Ирхина по эпизоду о сбыте психотропного вещества в значительном размере недостаточно, и прокуратура отказалась от части обвинения.
Возражений против приобщения не поступает, суд удовлетворяет заявленное ходатайство.
Представитель истца также просит приобщить к материалам дела «пояснения Ирхина к отзыву на заявленные исковые требования».
Судья спрашивает у представителя истца, просит ли истец рассмотреть дело в свое отсутствие и имеется от него соответствующее ходатайство. Адвокат Кузнецов отвечает, что Ирхин желает, чтоб дело было рассмотрено в его отсутствие, ходатайства нет, однако он надлежаще извещен.
Суд объявляет перерыв для того, чтобы связаться с Ирхиным и убедиться, что он согласен на рассмотрение дела в свое отсутствие. В итоге судья звонит Ирхину прямо из зала суда.
Судья объявляет о возобновлении судебного заседания после перерыва, сообщает, что Ирхин извещен о судебном заседании и просит рассматривать в свое отсутствие, поскольку его не отпустили с работы.
Адвокат Кузнецов возвращается к ходатайству о приобщении пояснений Ирхина, оглашает их содержание. Из пояснений становится ясно, что после снятия обвинений по п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ в этот же день избранная в отношении Ирхина мера пресечения в виде содержания под стражей была изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении в связи с тем, что ему стало инкриминироваться только преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 228 УК РФ (небольшой тяжести), возбужденное 10.08.2017, при производстве по которому, в соответствии с ч. 1 ст. 108 УПК РФ, мера пресечения в виде заключения под стражу избрана быть не может. Следовательно, уголовное дело, возбужденное именно по составу преступления п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, по которому Ирхин был привлечен в качестве обвиняемого и в связи с совершением которого в отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, было прекращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием события преступления, т.е. по реабилитирующему основанию. Таким образом, возбуждение уголовного дела, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, было незаконным, о чем Ирхин сразу заявлял на предварительном следствии и в суде. 25.04.2017 в 16 час. 00 мин. по данному делу Ирхин был незаконно задержан фактически по оговору и находился под стражей до 23.04.2019, т.е. 729 дней. При этом он был оторван от семьи, в связи с чем испытывал нравственные страдания. В отношении Ирхина были распространены порочащие сведения о якобы его преступной деятельности, связанной с незаконным распространением запрещенных веществ, что умаляло его честь, достоинство, доброе имя. Утрата дней, которые он провел в условиях изоляции от семьи и общества, невосполнима. Особую горечь, обиду и разочарование он испытал от безразличия следователя, руководства следственного органа, прокуратуры и суда, которые пренебрегали его процессуальными правами в связи с явным негативным отношением к нему, нарушением права на защиту на начальной стадии.
Согласно ч. 1 ст. 137 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение не только имущественного вреда, но и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах при устранении последствий морального вреда. Право на возмещение вреда в порядке, установленном настоящей главой, имеет также любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда согласно ст. 1070 ГК РФ. Ирхин просит взыскать в свою пользу с Министерства финансов РФ за счет средств казны РФ в качестве компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования и содержания под стражей, сумму в размере 1 458 000 рублей из расчета 2 000 рублей за день незаконного содержания под стражей.
Против приобщения никто не возражает. Судья приобщает оглашенный документ к материалам дела.
Судья задает вопрос о том, имеются ли ходатайства у других участников процесса.
Представитель прокуратуры заявляет ходатайство о приобщении к материалам дела двух документов: «постановления о передаче материалов уголовного дела от одного органа предварительного расследования другому и постановление о приостановлении производства по уголовному делу, возбужденному по факту кражи вещественных доказательств из сейфа суда, в связи с не установлением причастного лица».
Возражений против приобщения не имеется, суд приобщает представленные документы.
Представитель Минфина обращается к судье со словами «вот, вы просили в прошлый раз судебную практику принести», передает ей листы бумаги с печатным текстом.
– Там такие суммы при таких же обстоятельствах? – уточняет судья.
– Петроградский [суд] – да, я по 228-й там взял дела, потому что там намного больше, чем в Ленинградской области…
Для ознакомления представителя Минфина с копией протокола, приобщенной адвокатом Кузнецовым, в судебном заседании объявляется перерыв, участники процесса покидают зал. В перерыве (35 минут) судья проводит судебное заседание по другому делу.
Судебное заседание возобновляется после перерыва. Представитель Минфина подтверждает, что ознакомился с протоколом.
Судья докладывает дело, повторяя фабулу и доводы, ранее оглашенные представителем истца. Адвокат Кузнецов подтверждает, что в полном объеме поддерживает исковое заявление.
Суд исследует материалы дела, в основном ограничиваясь зачитыванием названий документов и парой-тройкой предложений, характеризующих их содержание.
После завершения оглашения материалов дела суд переходит к стадии прений.
Первым выступает адвокат Кузнецов.
Большая часть выступления дублирует ранее озвученные пояснения Ирхина относительно ссылок на правовые нормы, обстоятельств производства по делу и характеристики причиненных Ирхину нравственных страданий.
– Оппоненты все время говорили, что положена частичная реабилитация в связи с тем, что он привлекался и по другой статье, но другая статья вообще не была связана с этим событием, т.е. не было совокупности в одном деле. Здесь именно два эпизода, которые разнятся по событиям, по времени, и сами по себе они никак не связаны. Таким образом, возбуждение уголовного дела по п. «б» ч. 3 ст .228.1 УК РФ по событию, которого не было, является незаконным, следовательно, содержание Ирхина под стражей в течение 729 дней также незаконно, связано с нарушением его конституционного права на свободу и личную неприкосновенность. В судебном заседании было установлено конкретно, что Ирхин был незаконно привлечен к ответственности. В отношении него была незаконно избрана мера пресечения в связи с тем, что по ч. 1 ст. 228 УК РФ мера пресечения в виде заключения под стражу избрана быть не может. При этом, при вынесении решения судом, суд хотя и признал Ирхина виновным по ч. 1 ст. 228 УК РФ, он был освобожден от данного наказания, и оно никаким образом не было засчитано в содержание под стражей.
Следующим в прениях выступает представитель Минфина. Представитель говорит, что Ирхина обвиняли в двух преступлениях, и обвинения сняты только по одному из них, поэтому наступает частичная реабилитация. Также он просит отметить, что в определении Верховного Суда две тысячи рублей за день незаконного содержания под стражей были приняты в отношении полностью реабилитированного лица, т.е. он был оправдан по всем инкриминированным статьям, уголовное преследование прекращено и он имел право на реабилитацию. И еще важный факт: Ирхин, как указано в судебном акте, был уже ранее судим, и ни в одном судебном акте не сказано, что он отбыл наказание. Судом ему были назначены исправительные работы, и в этот же период он совершил преступление, это тоже следует учитывать. В возражениях представитель Минфина просит суд удовлетворить исковые требования частично, взыскав в пользу Ирхина сумму с учетом приведенной практики, которая предоставлена по запросу суда.
– А какую компенсацию вы считаете разумной? – уточняет суд.
– Максимальная планка – 200 тысяч, поэтому я считаю: от нуля до 200 тысяч. Такая практика есть и в Санкт-Петербурге, и Ленинградской области, т.е. выше никто никогда не давал, – отвечает представитель Минфина.
– Ну вы не всю судебную практику изучили, говоря, что выше никто не давал, – возражает судья.
Представитель ГУ МВД по СПб и ЛО поддерживает позицию, изложенную в возражениях, и позицию Минфина, а также просит уменьшить до разумных пределов.
Представитель Прокуратуры поддерживает ранее представленные возражения и поясняет, что при разрешении данного спора необходимо установить юридически значимые обстоятельства: наличие у лица права на реабилитацию. Такое право у него безусловно есть, что подтверждается судебным постановлением по уголовному делу и никем не оспаривается. Вместе с тем лицо реабилитировано в связи с тем, что неустановленным лицом было похищено вещественное доказательство, имеющее доказательственное значение по уголовному делу. А на момент избрания меры пресечения и у суда, и у органов следствия имелись все необходимые основания для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу и ее последующего продления. При этом судом было учтено, что Ирхин являлся лицом, ранее судимым за совершение преступления, в том числе однородного, имел на момент совершения преступления непогашенную и неснятую в установленном порядке судимость, поэтому данные обстоятельства также имеют значение при определении размера компенсации морального вреда. Представитель прокуратуры полагает, что исковые требования Ирхина подлежат частичному удовлетворению с учетом требований разумности и справедливости в размере суммы, не превышающей 200 тысяч рублей.
Представитель истца выступает с репликой:
– Все заявляют о том, что Ирхин был привлечен, имелись основания на тот момент, когда дело было возбуждено. Дело было возбуждено незаконно в связи с тем, что даже события такого преступления не было, а не в связи с тем, что пропало вещество, и в речи государственного обвинителя указано о том, что имелись несовпадения в показаниях свидетелей, очевидцев – всех. Т.е. они все говорили разное. И суд установил, что не было события сбыта. То, что привлекался он ранее, ну извините, он за то уже отвечал.
Представитель Минфина также выступает с репликой, возражая на довод представителя истца о том, что не следует принимать во внимание наличие судимости. Он ссылается на Постановление Верховного Суда, в котором говорится, что необходимо учитывать личность незаконно привлеченного к уголовной ответственности при определении суммы денежной компенсации. Кроме того, интересы Министерства финансов также должны учитываться при вынесении решения.
Суд удаляется для принятия решения.
Через десять минут судья возвращается из совещательной комнаты и оглашает резолютивную часть решения по делу. Суд решил требования искового заявления удовлетворить частично: взыскать с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу Ирхина компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, сумму в размере 1 млн рублей.
