О деле: Олега Васильевича Белоусова обвиняют в публичном распространении заведомо ложной информации об использовании ВС РФ (ст. 207.3 ч. 2 п. “д”) и публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 ч. 2 УК РФ) за размещение критических комментариев в сети Вконтакте в паблике “Питерские копатели”.
Дело рассматривает Московский районный суд Санкт-Петербурга, судья — Ева Александровна Гюнтер.
Несмотря на допрос сотрудника в открытом заседании, мы изъяли из публичного доступа фамилию сотрудника во избежание проблем с правоохранительным органами (прим., изменение редактора).
Примерно за 20 минут до запланированного времени начала процесса приставы выпроваживают всех находящихся в коридоре в соседнее крыло здания, никак не объясняя и не обосновывая свои действия. Подумав, что это связано с конвоированием Белоусова или какого-либо другого подсудимого, я соглашаюсь выйти в холл, однако в этот момент у меня возникают сомнения и я останавливаюсь там, не дойдя до другого крыла. Приставы становятся агрессивными и переходят на повышенные тона, требуя, чтобы я прошел дальше, в ответ на мои просьбы разъяснить причины и основания заявляют, что ничего разъяснять не должны, а я обязан выполнять любые их указания. В результате многократных вопросов удается узнать, что их действия связаны с “безопасностью”, однако смысл этой фразы остается тайной, т. к. более никакой конкретики не звучит. После непродолжительной дискуссии приставы все же сдаются и оставляют меня в покое, вскоре после этого разрешая мне и остальным вернуться назад. Аналогичная ситуация повторяется после заседания, но на этот раз я и другой слушатель (Динар Идрисов) отказываемся подчиниться и остаемся возле зала, из которого тем временем быстро выходит мужчина в черной маске и удаляется в направлении служебного выхода. Впоследствии выясняется, что это свидетель Л. – сотрудник Центра “Э”, допрос которого назначался к проведению в закрытом режиме, и действия приставов были направлены на то, чтобы не дать никому его увидеть и обеспечить возможность зайти и выйти из зала, оставшись незамеченным. При этом, как впоследствии пояснил адвокат Григорьев, Л. не является засекреченным свидетелем и допрашивался без скрытия личности и внешности.
Несмотря на то, что в предыдущий раз судья пообещала мне и другим слушателям, что нас пригласят по окончании указанного допроса и вернутся к открытому процессу, что подтвердил секретарь непосредственно перед заседанием, на деле этого так и не произошло. Публику не допустили в зал даже после допроса Л., хотя оставшаяся часть заседания длилась не менее 8 минут, но фактически была полностью проведена в закрытом режиме. Выйдя из зала, адвокат Григорьев ответил на вопросы представителей СМИ, пояснив, что обвинение закончило представление доказательств и далее будет соответствующая стадия защиты, также рассказал, что заседание прошло спокойно (помимо “эксцессов в коридоре”), свидетель не сообщил ничего особо интересного, рассмотрение дела отложено. На вопрос, намерен ли он требовать предоставление более вместительного зала, в который могло бы попасть более 4 слушателей, ответил отрицательно, сказав, что он доволен ходом рассмотрения и не хочет “невротизировать процесс”.
| Вс | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Дело Бестужева: приговор 00:03 | ||||||
