О деле: Гайву Паулюсовну Тихомирову обвиняют в создании секты «Орден Пути» (ст. 239 ч. 1 УК РФ) – по версии обвинения, деятельность секты была тесно сопряжена с угрозами для жизни людей, входивших в её состав.

Дело рассматривает Московский районный суд Санкт-Петербурга, судья – Наталья Игоревна Суровцева.

В заседании по Тихомировой по-прежнему предпринимаются пассивные усилия о недопуске слушателей. Совсем не очевидно, что заседание началось. Конвойный по моей просьбе приглашает в зал, но его прерывают. Секретарка приглашает исключительно свидетелей. Вхожу за ней без спроса, Аня спрашивает разрешения. Судья разрешает присутствовать в заседании.

Допрос свидетельницы Никитиной.

Свидетель Никитина. Художница Анна Терешкина

Женщина знакома с Тихомировой по организации «Орден Пути», в которую свидетельница вступила в 2006 году. Никитина долгое время была рядовой участницей организации, и лишь через десять лет стала адептом «Ордена». Для вступления в ряды адептов свидетельница писала заявление. О своём выходе из организации Никитина сообщила Тихомировой по СМС.

Свидетельница пришла в «Орден Пути» в уязвимый период своей жизни. Женщина искала психологической помощи, когда ей порекомендовали Тихомирову. Гайва обещала, что если Никитина будет «работать вместе со всеми адептами» на «Орден Пути», то у неё автоматически наладятся отношения со свекровью.

Вначале свидетельница чувствовала себя как в любящей семье, чего женщине так не хватало, но после давление на Никитину в «Ордене Пути» возрастало. Ей внушали чувство вины, унижали, всячески манипулировали.

Участие в мероприятиях было платным — за приёмы, процедуры и инициации приходилось отдавать немалые суммы. Платным был и выезд в Литву – 3000 евро – к так называемому «порталу». По словам свидетельницы, ей пришлось продать 4 квартиры за время её участия в «Ордене Пути». 

– Я за эти деньги хотела купить любовь к себе, а получилось то, что получилось, – признаётся женщина. 

Свидетельница понимала, что всё происходит не так, как было обещано. Она потеряла мужа, деньги, годы жизни. Женщину держал страх смерти дедушки, но он всё равно умер. Никитина видела, как люди, состоящие в «Ордене», разорялись, чувствовала и пагубное влияние на своего ребёнка, но выйти из «Ордена Пути» было очень сложно.

По словам Никитиной, ведущей в организации и её создательницей была Тихомирова, а Баранова – её заместительницей. У подсудимой был ближний круг подчинённых – её дети, средний круг и просто адепты.

Тихомирова отдавала бытовые и организационные распоряжения, решала, кто будет медитировать, кто стоит у «портала», кто в «портале», определяла время ритуала (например, сколько нужно лежать в гипсе или гробу), допускала к инициациям.

– Опишите процедуры кратенько, – просит судья. – Чего они из себя представляли, если вы их сами проходили?

– Гипсование… – начинает свидетельница. – Вначале был, я помню, суточный гипс. Это когда на сутки, как мумию, загипсовывали человека. Потом Гайва Паулюсовна стала разделять на дневной и ночной гипс. Это когда тебя гипсуют, потом кладут на стол без еды, без воды, без туалетов, ну, ты там просто лежишь и вроде должен медитировать. Дождь идёт, не важно что, просто палатка там была такая. Потом попозже это уже в домике было. Там какой-то скотный дворик был, где раньше скотина была, а потом два стола поставили именно под гипс. Для гипсования людей. Кто-то колол препарат себе, кто-то не колол, для лучшей медитации – все по-разному.

Свидетельница рассказала о применении налбуфена – препарата для онкобольных, после которого не чувствуешь тело, и якобы лучше проходят сеансы медитации. Препарат вводили внутривенно, уколы делали все, кто умел колоть. По словам Никитиной, налбуфен ей кололи только однажды, после чего женщине стало очень плохо.

– Так же были процедуры “дневной гроб”, “ночной гроб”… – продолжает Никитина.

– Давайте про гипсование, – возвращает судья. – Вы сказали, просто загипсовывают и кладут. Это как это загипсовывают?

– Ты стоишь, около тебя два адепта, которые накладывают гипс – поясняет свидетельница. – Ну, размачивают вот эти повязочки и накладывают гипс на ноги, на руки, ну, ты как куколка такая вот.

<…>

– Ну допустим, в случае необходимости сходить в туалет, что происходит? – судья.

– Лежишь, терпишь, медитируешь. Туалета не было.

 <…>

– Перед ночным гробом я съела помидор, потому что я после креста была, мне очень захотелось так есть… Просто сразу процедура за процедурой, и кто-то сказал Гайве Паулюсовне. Меня вытащили из гроба, Баранова Татьяна меня побила, и сказали, что я должна за эту процедуру тысячу евро. Хотя меня в принципе только закопали и тут же вынули…

– Следующая процедура, – судья.

Судья в течение продолжительного времени выясняет у свидетельницы все процедуры, которые проходили члены «Ордена Пути»: “ночной” или “дневной гроб” – адепта кладут в гроб на время – 12 часов и более, присыпают землёй, а затем поднимают обратно. “Домовина” – похоже на прошлую процедуру, но в “гробу” сделаны дыры для дыхания, и гроб не засыпают. “Шахтёр/палатка” – адепта отправляли на 24 часа в палатку с иероглифами. “Лес” – сутки пробыть в лесу, при этом человек не знал, где он находится, за ним приезжали другие адепты спустя время. Дневной/ночной “крест” – человека привязывали к кресту, и он находился там всю ночь или весь день, практически повиснув. Все “процедуры” проходили без удовлетворения естественных потребностей: ни воды, ни еды, ни туалета…

– Если человек кричал, то Гайва Паулюсовна под страхом “неприятностей в семье” запрещала подходить к нему. <…> Были случаи, что кричали, когда она говорила: «Подождите, пусть он там успокоится», потом уже сама подходила и достаточно жёстко разговаривала, там: «Ты мужик здоровый или девка, что ты орёшь?» Очень грубо это всё было. 

Всеми участниками организации «Ордена Пути» проблемы и нужды организации ставились на первое место, Дети, личная жизнь, работа – вторичны. Адепты должны беспрекословно решать поставленные перед ними задачи во благо «Ордена». 

— Когда ж ты перестанешь врать-то, — Тихомирова.

— Я прошу сделать замечание. — прокурорша.

• 

  Адвокат Галаган. Художница Анна Терешкина

• 

  Прокурор. Художница Анна Терешкина

Судья объясняет подсудимой, что такую форму высказывания суд не приветствует.

Организация проводила регулярные собрания два раза в неделю. Неважно, работает ли участница организации, есть ли проблемы с ребёнком, ещё какие-то трудности или планы – всё это нужно отставить и быть на собрании «Ордена».

За невыполнение обязательств или заданий следовало наказание, унижение, психологическое и физическое насилие. Свидетельница рассказывает, что неоднократно видела или слышала от кого-то о применении физического насилия к детям как со стороны Тихомировой, так и со стороны её заместительницы и других адептов. Никитина приводит очень много фамилий тех, пострадал таким образом.

Как форма давления использовались коллективные нотации и травля. Адепты могли прийти домой, угрожать.

В основном запугивание участников строилось на обещании смерти как участникам «Ордена», так и близким: «Смотрите вот, – говорила Тихомирова. – Марина Орлова ушла — у неё сын умер на девятый день после её ухода».

– Меня сначала звали, а потом угрозы пошли, – рассказывает свидетельница. – Что у меня дочь умереть должна и чтоб я срочно появилась у Гайвы Паулюсовны…

– Эти угрозы звучали как угрозы, или как под благовидным предлогом забота о вашей семье? – уточняет судья.

– Для меня тогда это было как угрозы, – говорит женщина. – Потому что человек, когда подходит с другой стороны улицы и вместо того, чтобы там, ну, ещё о чём-то поговорить, она: «Срочно тебе туда надо — ты умрёшь, ты умрёшь!» Меня после вот этих вот лет, меня просто трясло от этих слов.

– Ну, то есть, они вам не угрожали, – адвокат. – Они просто говорили, что с вами может произойти. Угроза, это когда вам говорят…

– Защитник, не нужно оценивать! – судья.

– Я считаю, что это угроза, потому что они меня морально настраивали, что со мной может произойти какая-то гадость, что будет что-то плохо. После этого я болела. <…> Я не могла выйти из дома, потому что я вижу, что там стоят. И мне это не нравилось.

– Хорошо, вы обращались в полицию? – защитник.

– Нет. – свидетельница. – Потому что был запрет на обращение в полицию.

– Ну, вы же люди взрослые всё-таки – замечает защитник. – Ну, вы сами определяете, что… 

– Мы были запуганы, – подчёркивает свидетельница.

– Я попрошу, чтобы адвокат задавал вопросы, а не… – прокурорша. 

– Я задаю, мне просто рассказывают дополнительную информацию, которая не нужна.

– Сформулируйте вопрос в виде вопроса – не оценки показаний, – судья.

Тихомирова настаивала, чтобы на мероприятия участники брали своих детей. Гайва аргументировала это тем, что дети должны прийти на смену своим родителям и продолжить работать на благо «Ордена», сдерживая Землю от войн, пандемий и прочего.

– Мы когда выезжали на тренинги, Тихомирова нам лекции диктовала, – рассказывает свидетельница. – Я потом открывала вот эту тетрадку, вот я смотрю, думаю – «Боже, какой же там бред написан!», а тогда, когда она диктовала, мне это казалось всё таким важным, всё таким существенным, глобальным. Использовались какие-то техники психологические. Возможно, гипноз, возможно, NLP, возможно, ещё что-то. Когда вот я записываю – вот абсолютно несвязные иногда были друг с другом слова. <…> Я была уверена, что я таким образом свою дочь спасаю, что она не умрёт. И, соответственно, мой дедушка тоже не умрёт. 

– Никогда, – добавляет судья. – Простите, следующий вопрос.

Если с человеком случалась неудача, от которой должен был уберечь «Орден Пути», то обвиняли саму участницу/адепта в недостаточной вовлечённости в дела «Ордена». Трагедия в семье могла послужить поводом для избиения.

После того, как Никитина покинула «Орден Пути», она обратилась к психологам и, по словам свидетельницы, долго с ними работала, чтоб восстановиться.

<…> 

– Сколько вы платили за приём психолога? – защитник.

– Какая мотивация задать этот вопрос? – судья.

– Просто если человек рассказывает, какую сумму они вносили Тихомировой, хотелось бы определить, насколько это соответствует тем расценкам, которые непосредственно в данной категории психологической помощи, – отвечает защитник.

– Исходя из 51-й я не хочу рассказывать…

Судья уточняет, зачем этот вопрос защитнику, а потом снимает его.

<…> 

Пропагандировалось, среди прочего, отработка кармы и смена партнёров для брака. Один и тот же мужчина мог стать мужем двоих-троих женщин. При этом это должны быть женщины из «Ордена Пути».

– Я слышала, что Тихомирова Гайва Паулюсовна всю правящую верхушку власти называла рептилоидами и призывала не ходить на выборы, – говорит Никитина. – Призывала участвовать в порталах, чтобы изменить нынешнее политическое устройство.

– Вы ходили на выборы? – защитник.

– Да.

 <…> 

Далее выяснилось, что и Баранова, и Тихомирова избивали детей, и свидетельницу просят показать, как именно. Женщина показывает, как одной рукой Баранова держала мальчика за шиворот, а другой наносила удары.

– Рукой или руками? – уточняет судья.

– Рукой, руками, – отвечает свидетельница.

– Угу, – судья.

– Рукой или руками – это разные вещи? – защитник.

– По лицу? – судья. – У нас не побои состав.

– Ну, вы были очевидцем, вы можете рассказать? – адвокат.

– По лицу? – судья.

– Нет, берёт вот так, рукой там за шкирку держит, – говорит Никитина. – Одной рукой побила, взяла второй.

– Куда била? – адвокат.

– Объясните словами, – судья.

– По телу, – свидетельница.

– Наносила удары ладонью по телу, правильно я понял? – адвокат. – Так как вы изобразили?

– Да, – свидетельница. – А потом она его головой в мусорку засунула. Это на меня тогда тяжёлое впечатление произвело.

Подсудимая задаёт вопросы, каких детей и родителей она избивала, по мнению свидетельницы.

Свидетельница называет несколько фамилий, имён, дат, в том числе называет свою дочь.

В процессе допроса судья делает замечание подсудимой один раз по собственной инициативе, а второй – по просьбе прокурорши.

После окончания допроса свидетельницы суд ставит вопрос о признании Никитиной потерпевшей. Женщина поддерживает своё заявление и по просьбе судьи зачитывает мотивацию вслух.

После ряда уточняющих вопросов суд признаёт Алёну Никитину потерпевшей.