О деле: Викторию Руслановну Петрову обвиняют в дискредитации ВС РФ (ст. 207.3 ч. 2 п. «д» УК РФ), так как она разместила несколько постов во «ВКонтакте», которые, по версии обвинения, критикуют ВС РФ и ее действия на территории Украины.
Дело рассматривает Калининский районный суд Санкт-Петербурга, судья – Геннадий Ювиналиевич Пилехин.
Участвуют Петрова, адвокат Пилипенко А. В., заместитель прокурора Калининского района СПб Васюнов К.
Судья Пилехин сообщает, что принимались меры по вызову экспертов – поступил ответ, что по производственной ситуации не может явиться врач-эксперт Леонова, явились эксперты Бунина и Копылова. Защите предлагают определить порядок исследования доказательств на текущее заседание, Пилипенко полагает возможным начать с допроса явившихся экспертов.
Суд ставит на обсуждение возможность допроса экспертов в закрытом заседании в связи с вероятностью исследования сведений, составляющих медицинскую тайну.
Гособвинитель ходатайствует о закрытии заседания, поскольку будут допрашивать экспертов, исследовать психолого-психиатрическую судебную экспертизу, содержащую охраняемую законом тайну о состоянии здоровья подсудимой. Пилипенко не возражает против закрытия на время допроса экспертов, Петрова соглашается с защитницей.
Судья Пилехин постановляет закрыть процесс на время допроса экспертов, слушателей удаляют из зала до возобновления открытой части заседания.
Допрос продолжается полтора часа, в перерыве Пилипенко объясняет журналистам, что из 4 экспертов защита желала допросить 3 психиатров, однако сегодня явились психиатр и психолог, таким образом, осталось еще 2 психиатра.
После допроса рассмотрение продолжают в открытом режиме, публика возвращается в зал. Исследуют вещдоки – видеозаписи – приложенные к протоколу ознакомления с материалами дела, диски извлекают из конверта и воспроизводят. По просьбе Петровой используемый ноутбук размещается так, чтобы изображение было видно слушателям.
Два первых видеофайла представляют собой 40-минутные нарезки фрагментов из около 120 видеозаписей, судя по характерному видеоряду, преимущественно снятых вертикально на камеру мобильного телефона от первого лица (т.е. без снимающего в кадре). Пилипенко по ходу просмотра задает вопросы подзащитной с просьбой прокомментировать каждый из использованных фрагментов.
Петрова:
– На данных видеозаписях зафиксированы моменты первых бомбардировок украинских городов в первые месяцы с момента начала СВО, это кадры совершенных военных преступлений на территории Украины российскими военнослужащими. Я собрала все кадры с мест боевых действий, которые были мне доступны на момент, когда началась СВО, чтобы продемонстрировать всем, какая катастрофа сейчас происходит в Украине, что в Украине бомбят все области, все города, гибнет мирное население, и я хотела донести это до самого большого количества людей.
Пилипенко:
– Были ли у вас основания не доверять этим кадрам?
Петрова:
– Ну, в целом нет, конечно, в момент публикации этих постов. Нужно понимать, что я не являлась политиком, у меня такие же стандартные соцсети, как и у подавляющего большинства россиян. Т. е., конечно, я не проводила, там, научные исследования каждого кадра, не верифицировала его, но в целом я брала эти кадры из большого количества заслуживающих доверия источников: международных СМИ с хорошей деловой репутацией, российских, украинских… Всевозможные журналисты, публицисты, блогеры, очевидцы с мест боевых действий…
– Правильно я понимаю, что все эти видеозаписи находились в открытом доступе?
– Да.
***
– На видео сейчас изображен город, крупный достаточно, и подпись «попадание ракеты в киевский жилой дом». Разрушенные жилые дома.
– Очевидцы с места боевых действий, они все каждый кадр указывают, в каком городе и когда это произошло, для последующих уголовных дел в международных военных трибуналах… чтобы все факты были зафиксированы.
***
Петрова про речь мужчины за кадром, желающего «сдохнуть “кацапам»…»:
– Это комментирует человек, находящийся в месте боевых действий и видящий свой город, свой дом полностью разрушенными, понимая, что под домом погребены живые люди, соседи, люди, с которыми он жил всю жизнь.
Пилипенко:
– У вас не было оснований не доверять данной видеозаписи, нет оснований полагать, что это, там, фото-, видеомонтаж, что это на самом деле не Украина и т. д.?
– Конечно, эти записи многократно верифицированы, проверены, запротоколированы и лежат в основе уголовных дел.
***
Пилипенко:
– Это первое попадание ракеты в карету скорой помощи, которая перевозила раненых, погибли сотрудники медицинской службы и раненые.
***
Пилипенко:
– Далее видеозапись с водяным знаком «Новое издание», подпись под видеозаписью – «второй взрыв».
Петрова:
– Это попадание ракеты, я точно не знаю, либо это какой-то завод, либо телебашня, башня связи, наверное, и там было два этапа бомбардировки: сначала первая ракета попала, через какое-то время, здесь будет кадр, попала вторая ракета в это здание.
***
Пилипенко:
– Подпись «Харьков, 8 утра», это видеозапись камеры городского видеонаблюдения, на которой зафиксирован момент…
Петрова:
– Ракетный удар по площади Свободы или Победы. По административному зданию, в котором, конечно, находились люди, и они погибли.
***
Петрова:
– Это люди вышли то ли в очередь за водой, то ли в очередь за хлебом, просто обычные люди вышли за продуктами и попали под обстрел.
Пилипенко:
– Подпись я процитирую: «люди вышли набрать воды, Харьков, и мне абсолютно плевать, что кому-то странно или противно это смотреть, вы должны это видеть». Это, судя по формату, если я правильно понимаю, записи из социальных сетей?
– Наверное. Очевидцев.
***
Петрова:
– Я помню, что это ребенка, по-моему, везут, ребенок попал под обстрел и был госпитализирован в больницу. Насколько я помню, этот случай активно в международных СМИ освещали: маленький ребенок, девочка, так же, как и тысячи украинских детей в других городах, попала под обстрел, ракетный обстрел, я не знаю, или с какого-то другого оружия, и у нее ранение, насколько я знаю, к сожалению, с летальным исходом.
На видео слышны плач и крики, мужской голос за кадром: «Покажите этому путинскому… вот эти глаза вот этого ребенка… чтоб он…
***
Петрова:
– На данном кадре пожилая женщина вышла из дома и ей оторвало обе ноги, и она также погибла. Эти кадры не покажут по российскому телевидению, которое первые полгода не показывало вообще никаких бомбардировок, полгода я сидела в тюрьме и смотрела исключительно российские государственные телеканалы, ни одного кадра бомбардировок Украины.
***
Пилипенко:
– Дальше видеозапись из окна автомобиля с подписью «Киевский движ», это о чем?
Петрова:
– Отец и сын, может быть, еще кто-то, пытаются выехать из осажденного города, пытаются эвакуироваться и попадают под встречный огонь, их расстреливают. И отцу, ему, там дальше будет видно, то ли отрывает ногу, но, в общем, он в итоге также погибает. По-моему, оторвало ногу ему, может быть, мина какая-то, может, они на мину попали, тут точно еще будут выстрелы… Сын не может подойти к отцу, оказать первую медицинскую помощь, потому что они находятся под обстрелом. [В конце слышно мужской рыдающий голос за кадром: «Лежи, пап, лежи, еб твою мать, папочка мой, не умирай, пожалуйста, я тебя прошу, не дергайся, пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста»] В первые месяцы [РОСКОМНАДЗОР И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ] было зафиксировано много случаев, сейчас они уже тоже лежат в основе уголовных дел, о факте расстрела гуманитарных конвоев, беженцев, т. е. люди пытались эвакуироваться из городов и не могли это сделать, потому что, даже находясь в осажденном, допустим, полностью разрушенном Мариуполе, они не могли оттуда выехать, потому что просто они попадали под обстрелы, что вообще запрещено всевозможными международными конвенциями о ведении боевых действий.
***
Пилипенко:
– Дальше видеозапись тоже из салона автомобиля, подпись «Путин ждал, что его войска будут встречать цветами, но что-то пошло не так».
Петрова:
– Это украинские граждане, вступившие в территориальную оборону, наверное, чтобы защищать их города, вы представляете, да, жили там нормальной жизнью, просто резко начались бомбардировки. Они вступают в территориальную оборону и пытаются защищаться, они атакуют здесь российский танк с Z-символикой.
***
Петрова:
– Это российские войска захватили город, и мирные граждане убеждают их развернуться и уехать обратно.
Просматривают аналогичное видео с геометкой «Окупянск».
***
Петрова:
– Это масштабный митинг, который российские военные расстреляли. Мне кажется, там где-то будет подпись: российские военные применили светошумовые гранаты и начали расстреливать просто безоружных людей. Они захватили власть в этом городе, сменили администрацию, и несогласные украинские граждане просят «немедленно освободить их город».
Люди на видеозаписи скандируют: «Домой!» Просматривают похожую видеозапись из Киева.
***
Петрова:
– Это российские военнослужащие, возможно, призывники, и они рассказывают о том, как их обманным путем отправили в Украину, забрали мобильные телефоны, сообщили, что там какие-то просто учения, т. е. им не сказали, что они едут воевать, что они едут убивать мирных людей, братский народ, и как бы они попали в плен и рассказывают о фактах совершенных в отношении них преступлений со стороны их командования, и о том, что они не хотели воевать, не хотели никого убивать, и рассказывают обстоятельства, как они оказались в зоне спецоперации.
Пилипенко:
– Были ли у вас основания полагать, что это, там, допустим, фотомонтаж, постановка, или что человек произносит, там, какой-то заранее заученный текст?
Петрова:
– Смотрите, ну, теоретически такое возможно, но этих видео было очень много, и многие из них, вот мы верифицировали абсолютно все, что написала куча источников, в том числе ООН, ЕС, различные международные организации и институты зафиксировали все то же самое. Если бы я знала, что хоть что угодно, любой кадр, какая-то новость не соответствует действительности, я бы ни за что ее не опубликовала. Зачем? Я не публиковала никаких сведений, которые считала недостоверными, тем более умышленно.
***
Петрова:
– Митинг в захваченном городе, я думаю, что это Харьков, там люди вышли на митинги и протестуют против захватчиков.
Люди на видео скандируют «Путин …».
***
Пилипенко:
– Далее кадры: зимнее время года, где-то в поселочных дорогах, очевидно, сгоревшая военная техника, это что?
Петрова:
– По-моему, это колонна сгоревшей военной техники российской с «Z», «V». Соответственно, огромное количество российских военнослужащих бессмысленно погибли совершенно на чужой земле. Никто не хочет убивать, и никто не хочет быть убитым.
– То есть эти кадры, с вашей точки зрения, подтверждают факт несения РФ потерь…
– Абсолютно точно, по моим данным, до миллиона человек погибло на этой [РОСКОМНАДЗОР И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ].
***
Петрова:
– Это безоружные украинские граждане выходят с голыми руками останавливать танки.
***
Пилипенко:
– Здесь видеозапись с водяным знаком «Киев UI» и кадры, что что-то горит, это что?
Петрова:
– Если не ошибаюсь, это очередной ракетный обстрел, попавший по жилой застройке, по квартирам обычных людей.
***
Пилипенко:
– Далее видеозапись с отметкой географической «Херсон» и подписью «видимо, дом захвачен бандеровцами»».
Петрова:
– Я вот плохо вижу, но, по-моему, это вообще жуткий кадр, когда используют не точное, не высокоточное оружие, это какие-то как разрывные гранаты, т. е. ковровые бомбардировки это называется, когда просто бьют по жилой застройке и попадают куда попало.
***
Пилипенко:
– Далее видеозапись с геометкой «Кривой Рог», подпись «Гражданские строят баррикады».
Петрова:
– Это был вот наглядный пример того, что просто обычным гражданам, таким же, как мы с вами, пришлось, т. к. на их страну напали, их города бомбят, их родственников, близких людей убивают, расстреливают, им пришлось вступить в территориальную оборону или даже без этого вступления, и защищать как во ВМВ, свои территории, строить окопы. Вот там какие-то мешки с песком, люди пытаются, значит, строить баррикады.
***
Пилипенко:
– Далее видеозапись с геометкой «Харьков», подпись «Обстрел Градами».
Петрова:
– Представляете, такое из окна увидеть? С 45-ого года не было войны в этих регионах, какие-то, может быть, были боевые действия, но они были в 14-15 гг., потом были подписаны Минские протоколы и боевые действия были заморожены, были какие-то единичные конфликты.
***
Пилипенко:
– Здесь «харьковское метро сейчас», вотермарка «Труха», и какие-то люди в некотором помещении находятся.
Петрова:
– Это вот как мы видели, как люди бегут в метро, это уже кадры непосредственно изнутри, в каких нечеловеческих вообще совершенно условиях, в какой скученности находятся мирные граждане, дети, больные люди, пожилые люди. Я тут отдельно хочу сказать тоже по поводу потерь: есть боевые потери, а есть гражданские потери – это люди, которые не получили медицинское обслуживание, не смогли попасть в роддом, которые умерли от того, что они просто не смогли своевременно получить медицинскую помощь. Это люди, у которых не было доступа к еде, к воде чистой питьевой, к лекарствам, предметам первой необходимости, которые – отдельная, как бы, статья косвенно убитых в результате боевых действий.
***
Пилипенко:
– Далее ночное время суток, некий крупный город.
Петрова:
– Я здесь хочу отдельно пояснить, что меня просто возмущает, я, конечно, понимаю, что это какая-то, видимо, специфика боевых действий, но я считаю, что это просто мерзко: сбрасывать бомбы на мирных граждан, на просто мирные города ночью, по ночам. Т. е. когда люди уже просто истощены и устали от этого беспредела, и они хотят спать, и они не могут себе позволить заснуть, потому что они знают, что ночью будет объявлена ночная тревога, на них начнут сбрасывать бомбы и ракеты. Вот это был пример ночной бомбардировки.
Просматривают похожее видео с разрушенными зданиями в ночное время суток, подписью «последствия ракетных ударов» и геометкой «Сумы».
***
Пилипенко:
– Далее «Буча, последствия обстрела на выезде из города».
Петрова:
– Да, это место, где произошли чудовищные масштабные военные преступления. Я точно не помню количество погибших, но там были сотни либо тысячи мирных граждан, были запытаны и убиты, сожжены, изнасилованы, сброшены в коллекторы, расстреляны, их пытали, это многократно уже верифицированные факты.
***
Пилипенко:
– Геометка «Мелитополь», подпись «Здание больницы».
Петрова:
– Можно комментарий вставить: вот эти все случаи, я читала последние отчеты ООН, эти все случаи, зафиксированы вообще грубейшие нарушения какого-то там, не помню, раздела международного права, прямо запрещающего во время боевых действий атаковать объекты критической и гражданской инфраструктуры, в частности, больницы, школы, детские сады. И все эти случаи вот тоже расследуются, в результате вот такого рода бомбардировок погибают врачи, раненые, родственники, которые ухаживали за ранеными, и, как бы, это акты международного терроризма.
***
Петрова дает комментарии еще по многим видео: бомбардировки, расстрелы людей, сжигания домов, инфраструктуры. Отдельный комментарий дает по поводу погибших в ДНР, т. к. в 2021 году, по данным уполномоченного по правам человека ДНР, это было 7 тысяч человек, а в 2022 – сотни тысяч.
***
Пилипенко:
– Как вам кажется, есть ли противоречия между ними [видеофрагментами]?
Петрова:
– Абсолютно никакого противоречия нет, мне кажется, это единый поток боли, ужаса, ада, страданий, которые пережили украинцы в первые месяцы [РОСКОМНАДЗОР И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ].
– Как вы полагаете, данные фрагменты дополняют, подтверждают друг друга?
– Да, конечно, они полностью согласуются и раскрывают ситуацию, происходившую на местах во всех городах и населенных пунктах.
***
Петрова:
– Хотела просто привлечь внимание, что там был кадр бомбардировки Мариупольского драмтеатра, вот у меня свежие данные 2023 года: ООН, ЕСПЧ, всевозможные, там, респектабельные международные организации пишут, что действительно была сброшена бомба на Мариупольский драмтеатр, и погибли от 1000 до 1300 человек. Перед театром была огромная надпись «Дети» нарисована, т. к. там прятались мирные граждане, и этот эпизод был показан в этой подборке… Я видела эту информацию в большом количестве источников, видела в тех источниках, которым я доверяю.
***
Петрова:
– Я не испытываю ненависти к кому бы то ни было, тем более к военнослужащим, я считаю, что они не правы, я понимаю, в каких они находятся обстоятельствах, но я считаю, что они были обязаны сделать другой выбор. Я понимаю, что, видимо, они не смогли это сделать, но тем не менее никогда не поздно остановиться.
Пилипенко:
– То есть ненависти вы к ним не испытываете и не испытывали?
– Нет, не понимаю, что это. Единственный мотив, который мне вменяют – политическая ненависть. Я не понимаю даже, что это, тем более я ей не руководствуюсь. Я просто объективно излагаю, что там происходит, и не соглашаюсь с этим, осуждаю это и считаю, что это необходимо немедленно остановить, немедленно, прямо сегодня, сейчас остановить [РОСКОМНАДЗОР И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ], и все. Это очень легко сделать, Минские соглашения, приказ от военного командования поступает в зону боевых действий о прекращении боевых действий, согласованный с украинской стороной в рамках дипломатических переговоров.
***
Просматривают видеозапись длительностью 15 минут «Арест на 10 суток за антивоенные митинги против [РОСКОМНАДЗОР И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ] с мирной Украиной».
На видеозаписи Петрова снимает себя камерой мобильного телефона, рассказывая об опыте отбывания административного ареста в ИВС г. Луга Ленинградской области после задержания в связи с участием в антивоенных протестах 02.03.2022 г. По её словам, “ночь в полиции провели на железных стульях в актовом зале, к утру посадили в клоповник на час, но в целом было нормально”. Спецприемник в их конкретном случае напоминал пионерлагерь, было очень весело, ржали с утра до ночи, «честно говоря, вообще, по-моему, не страдали особенно», кормили очень вкусно, сотрудники полиции были адекватными. Вышла буквально несколько дней назад и сейчас пытается разобраться, что происходит, что пропустила. Все должны делать все, что от них зависит, даже если это посты, репосты и объяснение людям, что происходит. Рассказывает о происходящем в Украине, разрушении городов, количестве погибших, «короче, там творится конкретный геноцид украинского народа, просто ужасная гуманитарная катастрофа, развязанная военным преступником, террористом Владимиром Путиным и его криминальной группировкой, всех этих людей сегодня объявили Америка и ЕС военными преступниками».
Петрова на вопросы защитницы Пилипенко поясняет, что видео опубликовано где-то в 20-ых числах марта 2022 г. вскоре после выхода на свободу. Доступа к информации о принимаемых законах в течение ареста у нее не было, «статья [207.3 УК] вышла 5 марта, а со 2 по 12 марта находилась в изоляторе, и я как-то пропустила, с одной стороны, момент, когда эта статья была введена, а после того, как вышла, я что-то слышала о первых делах, какие-то доходили слухи, но я их игнорировала, т. е. находилась в полной уверенности, что мы действуем в рамках закона. И на нас даже протокол за задержание, допустим, на митинге антивоенном заводили за нарушение антиковидных мер, потому что никто не может запретить митинг против [РОСКОМНАДЗОР И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ] и «за» мир, поэтому просто придумывались какие-то формальные предлоги для задержания протестующих». Это был ее первый пост после освобождения из спецприемника.
Пилипенко:
– Расскажите, пожалуйста, о своем эмоциональном состоянии в тот момент, когда вы записывали это видео?
Петрова:
– Ну, вообще это длительное эмоциональное состояние, оно началось за 2, за 3, наверное, месяца, с момента появления первых новостей в СМИ, когда колонны нашей техники поехали в Украину, когда военнослужащих начали подтягивать к границе, я уже тогда начала что-то писать. Т. е. я испытывала состояние тревоги и я предполагала, что, возможно, случится катастрофа, начнутся боевые действия, и предостерегала руководство страны и всех, до кого я могла донести, до военнослужащих, просто до широких масс, что это недопустимый сценарий, его необходимо избежать. Состояние было ужасное, тревоги, паники, депрессии, и в момент, когда это все началось, у меня вообще был просто психоз, т. е. истерика, потому что я увидела кадры боевых действий, поэтому, конечно, я была возмущена тем, что происходит, и в этой связи пыталась это остановить, высказывала свою гражданскую позицию.
– Влияло ли ваше эмоциональное состояние на четкость ваших формулировок?
– Безусловно, конечно, т. е. я вот на самом деле хотела об этом как-то тоже заявить публично: я в своих постах в некоторых моментах очень грубо, на мой взгляд, выразилась, и, конечно, я писала это в состоянии аффекта для очень небольшой публики, это такой немножко был в этой части какой-то кухонный разговор, и я не предполагала, что то, что я пишу, будет читать такое большое количество людей, вот, и, конечно, я сожалею о некоторых фразах, особенно в отношении преподавателей СПбГУ, что, как бы, явный с моей стороны эйджизм, и, как бы, очень неэтично то, что я там написала. Хотя те факты, которые я указала, на то, что преподаватели СПбГУ поддерживают [РОСКОМНАДЗОР И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ], часть профессуры, я считаю еще более неэтичным. Поэтому я, конечно, приношу, там, извинения перед всеми, кого могли какие-то формулировки задеть, я сама с недоумением их читала, в рамках уже, конечно, обвинительного.
– То есть формулировки, если бы вы не находились в таком эмоциональном состоянии, вы, может быть, как-то бы…
– Они были бы более какими-то корректными, сглаженными, но тем не менее объективно отражающими то, что там происходит.
– Связано ли еще ваше эмоциональное состояние такое с тем, что вы после суток в спецприемнике вышли и сразу все новости прочитали за предыдущие?
– Конечно, во-первых, я очень устала… т. е. я в тот момент была истощена этими двумя неделями в приемнике, и плюс, когда вышла, на меня хлынул поток чудовищных новостей, от которых я была изолирована. Конечно, я была в очень расстроенном, тревожном состоянии.
Видеозапись «Безумные оправдания вторжения в Украину. Максим Кац» (длительность 26 минут).
Петрова подтверждает, что, публикуя информацию о разрушениях и гибели мирных жителей в Мариуполе, ориентировалась в том числе на данную видеозапись в части кадров разрушений Мариуполя, сравнивала с другими источниками, там было то же самое. Соглашается с позицией автора видео, в том числе относительно использования формулировки «гуманитарная катастрофа» применительно к последствиям военных действий в Украине. Сомнений в достоверности видео не испытывала, доверяет каналу Каца как источнику информации, зная, что они [команда Максима Каца, объявленного иноагентом, прим. ред.] очень качественно готовят контент, работает большое количество специалистов. С аргументацией представителей власти РФ о демилитаризации и денацификации также была знакома, считала ее абсурдной, опровержений доводов Каца до сегодняшнего дня не видела и не слышала.
В связи с окончанием рабочего дня заседание откладывают.
Петрова просит не назначать слушания так часто (раз в неделю), поскольку для нее очень сложно проводить весь день в прокуренном подвале, на что судья отвечает «хорошо, ваше заявление мы записали».
