18 июня в зале со стороны защиты присутствуют все участники процесса; со стороны обвинения произошла замена прокурора. Личность нового гособвинителя не оглашается судом. Участники процесса не возражают против продолжения рассмотрения в отсутствие прокурора Василенко.
Филинкову предоставляется слово в судебных прениях. Он начинает говорить, из аквариума его плохо слышно. Суд обращается к конвойному полицейскому с просьбой придвинуть микрофон поближе к щели в аквариуме.
Филинков разбирает обвинительное заключение, утверждая, что оно строится на фантазиях сотрудников ФСБ и не основано на материалах дела. Никто из иных фигурантов дела не подтвердил, что Филинков выполнял роль связиста в сообществе «Сеть». Никто из них не подтвердил знакомство с Филинковым. Единственный, кто с ним общался, – это Арман Сагынбаев.
Отсутствие признаков конспирации в действиях фигурантов дела подтверждается в том числе тем, что они не пользовались шифрованием своих персональных данных, которые, по версии обвинения, были без каких-либо трудностей получены с их электронных устройств и приобщены к материалам дела.
Протоколы допросов свидетелей на стадии предварительного следствия существенно расходятся с их показаниями в суде.
В процессе выступления Филинкова суд обращается к нему с замечанием о «недопустимости некоторых высказываний» и требованием «выбирать эпитеты».
Прокурор отказывается от реплики.
Защитник Кулакова хочет выступить с репликой. Суд ее прерывает, мотивируя тем, что реплика со стороны защиты может быть лишь на выступление гособвинителя.
Выступление Бояршинова слышно довольно невнятно, особенно просительная часть.
Бояршинов, выступая в последнем слове, благодарит всех людей, кто его поддерживал, – родителей, супругу, всех близких. Подчеркивает, что никогда не разделял «террористических взглядов», сожалеет о содеянном, рад, что его деятельность не нанесла реального вреда другим людям.
Филинков в последнем слове говорит, что признательные показания Шишкина и Бояршинова мотивированы тем, что они не верят в возможность лучшего исхода путем отрицания обвинений, а Зорин подписал явку с повинной, потому что ему подбросили наркотики, которые, к тому же, впоследствии не были обнаружены у него в крови при медицинском освидетельствовании.
Считает, что МВД, СК, прокуратура, ФСИН покрывают ФСБ, поддерживая заведомо несостоятельные обвинения и отказывая в расследовании должностных преступлений.
