В заседании по рассмотрению апелляционной жалобы Вячеслав Дацик присутствовал по видеоконференц-связи, находясь в СИЗО. В ответ на первый после открытия слушания вопрос судебной коллегии о наличии у осужденного отводов тот рассказал, что подал заявление о возбуждении уголовного дела в отношении коллегии горсуда:
– А решение по отводу вы примете сами, – со вздохом заключил он.
– Отводов не заявлено, – подытожила председательствующая Третьякова.
Затем осужденный заявил ходатайство о допуске нескольких защитников.
– Присутствуют в зале указанные лица? – спрашивает судья.
– Опаздывают! – в полный голос кричит с места слушательница.
– Вам делается замечание. Следующее замечание – удаление, – предупреждает коллегия.
Судья по очереди вызывает заявленных защитников пояснить свое отношение к делу.
– Дацик Светлана Алексеевна, образование высшее…. географ.
– Как вы можете оказывать защиту? – интересуется суд.
– Я уже неоднократно оказывала функции, так сказать, в Василеостровском суде, Петроградском, и в Горсуде, в определенных моментах, которые он сам упускает…
– Мама готовит некую позицию с КонсультантПлюс, – подсказывает Дацик.
Светлану Дацик спрашивают, готова ли они являться при необходимости в суд. Ответив положительно, женщина решает, что уже допущена, и проходит за стол защиты. Однако ее просят вернуться на свое место и приглашают следующего человека.
– Писклёнов Роман Сергеевич, повар-кондитер, буду представлять гражданскую позицию Дацика, осуществлять помощь в поиске информации на сайте КонсультантПлюс, так как у осужденного нет доступа к интернету. Есть возможность посещать судебные заседания.
– Богданова Елена Ивановна, образование высшее техническое. Буду осуществлять помощь в защите прав гражданина и человека СССР.
Судья Каширин поясняет, что правосудие осуществляется по закону РФ.
– Я понимаю, но РФ не существует, – говорит Богданова.
– Все, позиция ваша понятна, – судья Третьякова просит женщину присесть.
– Малмыгина Виктория Валерьевна, студентка третьего курса юридического факультета. Могу быть полезна в защите прав человека… Активно участвовать в судебных заседаниях… Считаю, что его уже пора выпустить, так как его срок уже подошел к концу.
– Изложение процессуальной позиции по делу, – подсказывает Дацик.
Прокурор просит сделать осужденному замечание за нарушение регламента судебного заседания. Судья делает замечание с занесением в протокол.
Дацик и его адвокат Федорков поддерживают заявленное ходатайство о допуске к защите опрошенных лиц. Второй защитник осужденного Яковлев обращает внимание суда на то, что Дацик защищал общественные интересы:
– Прекращая деятельность публичных домов… от заражения ВИЧ-инфекцией, распространения аморальных устоев. Теперь пусть общественность защищает Дацика.
Прокурор возражает, поскольку у осужденного уже есть компетентные защитники.
– Судебная коллегия на месте определила отказать, поскольку ни один из защитников не предоставил сведений о наличии юридического образования и сведений о возможности оказывать Дацику квалифицированную помощь.
– Кувшинов приехал, – говорит Светлана Дацик. – Имеет юридическое образование.
– Мы вам делаем замечание, – спокойно говорит судья.
– Это вам замечание в соответствии со ст. 58 УК СССР! – кричит Дацик по видеоконференц-связи. – Вы являетесь изменниками родины!
– Дацик, мы делаем вам замечание! – повышает голос судья.
– Его не пускают вот эти лица! – продолжает мать.
– Вы нарушаете регламент, и мы вам разъясняем, что если еще будете нарушать, то будете удалены до начала прений, – строго говорит судья.
– Тогда вы меня выслушайте! – возражает Светлана Дацик.
– Сядьте или покиньте зал заседания, – судья.
– Вам охранник сказал, что Кувшинов прибыл, а вы на это не отреагировали!
– Покиньте зал судебного заседания! Вы нарушаете регламент!
Мама Дацика подбегает к своим знакомым, присутствующим в зале, и садится между ними. Приставы подходят и пытаются уговорить ее покинуть помещение.
– Я не выйду! – восклицает мать. – Выйти вы должны!
Приставы объявляют, что это административное нарушение и предупреждают, что могут быть применены спецсредства. Прокурор объясняет, что Кувшинов не является участником процесса и никто не обязан пускать опоздавших.
– Суд объявляет перерыв! – не выдерживает судья.
Теперь в заседание подошли еще несколько слушателей: Борецкий, Кувшинов и Голяков.
– Слава роду! – раздаются крики в зале после окончания перерыва.
– Слава роду – смерть уроду! – откликается Дацик.
– Граждане, просьба в зале сохранять порядок, – делает замечание пристав.
До выхода в зал коллегии осужденный спорит с государственным обвинителем о правильности «борьбы с борделями». Выходит судебная коллегия, ранее заявленное ходатайство осужденного о его личном участии в заседании отклоняется. Дацик устно просит допустить в качестве своих защитников Кувшинова и Голякова.
Кувшинов Владимир Захарович утверждает, что у него пять высших образований, среди которых есть и юридическое. Он – общественный деятель, кандидат в мэры Москвы, собирается занять пост губернатора Владимирской области. Защищать Дацика будет в полном объеме, ни разу не проиграл ни одного дела. Кувшинов отказывается показывать диплом об образовании, говорит, что забыл его дома:
– Я известный человек и считаю за унижение показывать диплом.
Следующим к трибуне выходит Голяков Владимир Юрьевич. Он начинает развернуто представляться, но судья его прерывает и просит назвать образование:
– Высшее народное образование – Олонецкий скит Карельской ССР. Пожизненно являюсь собственностью граждан РФ славяно-русского происхождения. Оказывать защиту собираюсь религиозно-этническим способом.
Все, кроме прокурора, поддерживают ходатайство о допуске к защите Кувшинова и Голякова. Коллегия отказывает в удовлетворении.
Федорков заявляет ходатайство об отмене меры пресечения:
– Со дня совершения преступления, предусмотренного п. а, ч. 2 ст. 116 (побои), ч. 1 ст. 139 (нарушение неприкосновенности жилища), прошло более 2 лет, Дацик подлежит освобождению от уголовной ответственности. Осужденный признан виновным в совершении одного преступления средней тяжести и двух небольшой тяжести. Срок содержания под стражей со дня поступления дела в суд не может превышать шести месяцев. В случае, если срок истекает, такое лицо подлежит освобождению. Дальнейшее нахождение под стражей нарушает право на свободу и личную неприкосновенность.
– Я участвую в судебном заседании как обезьяна, в металлической клетке по ВКС, – Дацик.
Осужденный требует компенсации за содержание в клетке. Просит вынести частное определение и удалить клетку из зала видеоконференц-связи.
Прокурор говорит тихо, слышно, что он просит отказать в компенсации.
Судебная коллегия на месте определила отказать в изменении меры пресечения и компенсации. Затем судья Третьякова докладывает материалы дела:
– В апелляционной жалобе Федорков просит отменить приговор Василеостровского районного суда как несправедливый и необоснованный. Наказание – чрезмерно суровое. Указывает, что потерпевшие занимались противоправной деятельностью, подрывающей основы нравственности и здоровья общества. Суд должен был признать в качестве смягчающего обстоятельства аморальность потерпевших, которая стала поводом для совершения преступления. У Дацика не было умысла нарушать неприкосновенность жилища. Его мотивацией была борьба с проституцией. Дацик просит отменить приговор суда, признать меру пресечения незаконной. С материалами дела ознакомлен не был. В жилище не проникал, а проводил контрольную закупку. Поведение осужденного следует расценивать как самоуправство, а не хулиганство. Суд не установил факта хищения, но и не разъяснил право на реабилитацию, не принес извинения. При назначении наказания суд необоснованно учел, что способ совершения преступления против женщин повышает степень общественной опасности. В связи с этим Дацику необоснованно назначили наказание в виде ограничения свободы с отбытием в исправительной колонии строгого режима. Просит определить компенсацию в 3 000 000 рублей.
Выступая в прениях, Федорков говорил о немотивированности избрания меры пресечения:
– Суд первой инстанции не учел, что срок содержания под стражей за преступления небольшой и средней тяжести не может превышать 6 месяцев. В приговоре содержатся противоречия о личности осужденного, также есть ошибки в данных о свидетелях.
– Совершенные действия не являются преступлением при достижении общественно полезной цели, риск признается обоснованным, – дополняет Яковлев, – Дацик боролся с заражением ВИЧ-инфекцией. Наказывать за обоснованный риск – незаконно.
– Начнем сначала! – кричит Дацик, – 3 марта 1917 года Великий Князь Российской Империи Романов Михаил Александрович отказался от короны в пользу подданных…
Убедившись, что речь осужденного прервать невозможно, в мониторах убавляют громкость, но Дацик не останавливается. Закончив, осужденный уходит из поля зрения.
Прокурор говорит о неправомерности вопроса об обоснованном риске:
– Оснований для изменения или отмены решения Василеостровского суда нет, поскольку существенных нарушений УПК не было. Наказание назначено с учетом личности, характера и степени общественной опасности совершенных деяний. Однако в связи с отбытием наказания по п. а ст. 213 ч. 1 (хулиганство) Дацик должен быть освобожден.
В заключительном последнем слове Дацик выкрикивает лозунги.
Коллегия удаляется для вынесения решения. Вводная и резолютивная части решения:
– Приговор Василеостровского районного суда изменить. Освободить Дацика от наказания в связи с истечением срока давности. В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения. Заседание закрыто.
