О деле: Игорь Александрович Мальцев сжёг на льду Невы во время Масленицы чучело в форме ВС РФ. Обвинение проходит по ст. 213 ч. 2 УК РФ «хулиганство по мотивам политической и идеологической ненависти».
Дело рассматривает Василеостровский районный суд Санкт-Петербурга, председательствующая — Евгения Юрьевна Савина.
На этот раз в суде действует неожиданно вольный пропускной режим, поскольку на входе работает лишь один пристав, осуществляющий досмотр, второй сотрудник отсутствует, соответственно, паспорта посетителей не проверяют и не вносят в журнал учета. Причины не объясняют.
До начала заседания пристав обращается к собравшимся перед залом, предупреждая, что допустят не более 18 человек по количеству сидячих мест. Снова перед конвоированием Мальцева слушателей и представителей СМИ выгоняют в соседний коридор, потому что иначе “конвой пугается”, однако на этот раз не закрывают дверь и оставляют возможность обзора. Далее в зал сначала запускают представителей СМИ, вместе с которыми удается пройти и мне. Мальцев, находясь в клетке, разворачивает плакат с надписью “любовь сильнее ненависти” и продолжает демонстрировать, пока журналисты его фотографируют. После завершения “фотосессии” в зал разрешают зайти остальным.
Судья Савина объявляет состав присутствующих участников: Мальцев, его защитник адвокат Герасимов Д. Г., гособвинители – заместитель прокурора Санкт-Петербурга Мещерский А. С. и старший помощник прокурора Василеостровского района Зайков Д. А.
Стадия прений.
Прокуроры выступают в прениях. Художница Анна Терешкина
Выступает прокурор Мещерский, он кратко пересказывает суть обвинения о сжигании чучела, публикации в Telegram, затем – отношение Мальцева к обвинению:
В ходе судебного разбирательства Мальцев вину не признал, пояснил, что не нарушал общественного порядка, не противопоставлял себя обществу, не испытывает политической ненависти или вражды к кому-либо, в том числе к ВС РФ. Не вступал с Семеновой в преступный сговор, они якобы произвели художественный перформанс: сожгли в безлюдном месте на удалении от общественных мест чучело в форме без знаков отличий и какой-либо привязки к ВС РФ. От его действий не наступила никакая угроза интересам общества и государства, а образ сжигания чучела на Масленицу, по религиозным поверьям, нужен для того, чтобы уходило все плохое. Мальцев сжигал чучело с одной лишь целью, чтобы военные действия, где бы они ни были, прекратились.
К данным показаниям обвинение относится критически, расценивает как попытку уменьшить характер и степень фактического участия в преступлении и избежать ответственности. Показания Мальцева полностью опровергаются собранными доказательствами, в том числе его первичными показаниями, протоколами обыска, выемки, осмотра места происшествия, предметов и документов, заключениями эксперта, показаниями свидетелей и вещественными доказательствами.
Затем прокурор кратко пересказал, что свидетели дали показания, подтверждающие факт сожжения чучела, особенно прокурор остановился на свидетелях Ахмедове и Бабаеве, военнослужащих, поскольку те полагают, что акция должна была символизировать избавление от ненужного, в данном случае – от всех военнослужащих РФ. Лично их такие циничные действия глубоко оскорбили, как и многих других военнослужащих.
Также свидетель Мартьянова, имеющая ученую степень кандидата социологических наук, объяснила, что военнослужащие являются социальной группой, имеющей в глазах общественности высокий социальный статус, поскольку их работа заключается в служении интересам страны и народа, следовательно, образ военнослужащего нельзя унижать и принижать в глазах широкой общественности. В ходе просмотра видео рассказала, что такие действия можно трактовать как унижение чести и достоинства военнослужащих как социальной группы. Это недопустимо и с моральной, и с нравственной точки зрения.
Обвинение уверено, что умысел подсудимого направлен на совершение хулиганства по мотивам политической и идеологической ненависти и вражды в отношении военнослужащих РФ, своими действиями он желал грубо нарушить общественный порядок, явно выразить свое неуважение к обществу, действующей власти, военнослужащим, а также придать своим действиям как можно большую публичную огласку, общественный резонанс, привлечь внимание масс к своим противоправным действиям. О противоправности, циничности и враждебности действий Мальцева и Семеновой также говорит тот факт, что Мальцев, позиционирующий себя как пацифист, участвовал только в митингах и акциях, направленных исключительно против власти и ВС РФ.
Действия Мальцева квалифицированы правильно, а вина его полностью доказана. Просит учесть характер и степень общественной опасности преступления, что подразумевает необходимость назначения строгого наказания в целях восстановления социальной справедливости и предупреждения совершения Мальцевым новых преступлений, его исправления. Также просит учесть личность подсудимого, который характеризуется положительно, ранее не судим, вместе с тем привлекался к административной ответственности по ч. 1 ст. 20.2.2 КоАП РФ за участие в несогласованном публичном мероприятии в виде митинга, целью которого являлось выражение протеста против военной кампании РФ на территории Украины. Отягчающих обстоятельств не имеется, к смягчающим предлагает отнести положительные характеристики от матери и с места работы.
Просит признать Мальцева виновным и назначить ему наказание в виде 5 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Гособвинитель Зайков поддерживает позицию коллеги и просит назначить Мальцеву предложенное им наказание.
Мальцев отказывается от выступления в прениях.
Выступает защитник Герасимов.
Поясняет, что Мальцев вину не признает, при этом не отрицает сам факт проведения перформанса с целью выражения антивоенного и пацифистского мнения. С самого начала Мальцев давал по делу последовательные и непротиворечивые показания. Мальцеву предъявлено обвинение за то, что он провел ненасильственный перформанс, в котором выступил против военных действий в принципе, т. е. выразил свое мнение по общественно-политическому вопросу. Обвинением не представлено ни одного доказательства, что он нарушил общественный порядок и противопоставил себя обществу, выразил неуважение к военнослужащим РФ и государственной власти, вступил в преступный сговор с Семеновой. Мнение свидетелей обвинения – это всего лишь субъективное мнение отдельных людей. На основании чьего-либо мнения недопустимо привлекать человека к уголовной ответственности, объективное вменение недопустимо. Сторона защиты тоже могла бы пригласить в суд в качестве свидетелей неопределенное количество лиц с целью подтверждения позиции Мальцева, что это перформанс, и они восприняли это как перформанс, но не стала делать из судебного процесса театр абсурда, поскольку сколько людей, столько и мнений.
От действий Мальцева не наступила угроза интересам общества и государства, перформанс – это свобода выражения мнения. Трактовка этих действий как оскорбления военнослужащих – это всего лишь мнение обвинения. 06.03.2022 г. было окончание Масленицы, и во всех общественных местах на праздничных гуляниях сжигали чучело. Он сжигал чучело лишь с одной целью – чтобы прекратились любые военные действия, где бы они ни происходили.
Мальцев – пацифист, он проходил альтернативную гражданскую службу. Его отец – ветеран Чеченской войны, и глядя на искалеченную жизнь отца, у него сложились стойкие антивоенные взгляды. Дома у Мальцева изъяты значки против войны в Эфиопии, это лишний раз подтверждает, что он выступает против войны как негативного общественного явления независимо от того, где она происходит.
В соответствии с позицией Верховного Суда, ответственность за хулиганство наступает только если действия совершены в отношении конкретного человека или неопределенного круга лиц. Действия Мальцева не были направлены против кого-либо и от них никто не пострадал. Как следует из показаний Мальцева и протокола осмотра места происшествия, они специально выбрали безлюдное место вдали от зданий и построек. Состав хулиганства в действиях Мальцева отсутствует, поскольку деяние не несло в себе какого-либо неуважения к обществу, не нарушались общепризнанные нормы и правила поведения, наоборот, сжигание чучела на Масленицу – древнерусская многовековая традиция. Мальцев не противопоставлял себя окружающим и не выражал пренебрежительного отношения к ним, поскольку случайных прохожих на месте сжигания не было. Акватория реки не является общественным местом, т. к. не предназначена для нахождения там людей. В обвинении не указано, в чем конкретно выражалось нарушение общественного порядка, какие обстоятельства свидетельствуют о неуважении к обществу. Следуя логике обвинения, всех, кто сжигал чучело в тот день, следует привлекать к уголовной ответственности. Действия Мальцева и Семеновой не повлекли нарушений условий отдыха и труда граждан, работы учреждений, т. е. не привели к нарушению общественного порядка. Напротив, целью акции было привлечение внимания общества к важнейшему общественно-политическому вопросу. Антивоенная акция не имела общественной опасности и не может расцениваться как преступление.
Необоснованной является квалификация действий Мальцева “в связи с мотивом политической вражды и ненависти”. Проявление политической ненависти и вражды само по себе не криминализировано, это следует учитывать, только если оно связано с насилием или иными действиями, имеющими значимую общественную опасность, чего не было в данной акции. Преследование Мальцева связано исключительно с его политическими взглядами и направлено на подавление антивоенного движения в РФ, а также запугивание всех несогласных с проведением т. н. специальной военной операции. Государство в лице правоохранительных органов ограничило право Мальцева на свободу выражения мнения, однако такого рода вмешательство не было предсказуемым, не преследовало законную цель и не было необходимым в демократическом обществе. Привлечение Мальцева к уголовной ответственности не было предписано законом, т. к. он не мог предвидеть, что сжигание чучела в камуфляжной форме будет расцениваться как хулиганство. Сжигание чучела и публикация об этих действиях не призывали к совершению незаконных действий. О том, что Семенова снимала на видео сжигание чучела и потом собиралась куда-то это выложить, Мальцеву вообще известно не было, он с ней это не обсуждал, доказательств обратного не представлено.
Свобода выражения мнения является одной из важнейших основ демократического общества. ЕСПЧ в своей практике отмечал, что п. 2 ст. 10 Конвенции дает мало возможностей для ограничения политических высказываний и дебатов по вопросам, представляющим всеобщий интерес. Своими действиями обвиняемый хотел обратить внимание своих сограждан на неодобрение любых военных действий, в том числе и спецоперации, и избрал для этого конституционно допустимый способ выражения мнения. Защита убеждена, что его действия укладывались в общепринятые правила поведения в общественных местах, представляли критику военных действий как таковых, а к такого рода дискуссиям следует проявлять особую терпимость. Обвинение не продемонстрировало наличие настоятельной общественной потребности в привлечении Мальцева к ответственности. Реальную напряженность в обществе создал факт преследования Мальцева за ненасильственные действия, поскольку обвинение продемонстрировало нетерпимость к суждениям, отличающимся от официальной точки зрения. Мирные и ненасильственные выражения не должны подвергаться угрозе применения наказания в виде лишения свободы. Право на свободу выражения мнения Мальцева должно быть признано и защищено, привлечение же его к ответственности будет означать вмешательство в свободу слова, которое не может быть признано соразмерным и необходимым.
Просит вынести в отношении Мальцева оправдательный приговор в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
Гособвинитель Мещерский выступает с репликой, сказав, что вина подсудимого доказана полностью, представленные доказательства являются допустимыми и достаточными для вынесения обвинительного приговора.
Защитник отвечает на реплику, утверждая, что произошло объективное вменение и органы следствия посчитали, что своими действиями Мальцев оскорбил военнослужащих, хотя ни одного доказательства этому нет.
Прения окончены, Мальцев выступает с последним словом.
Последнее слово Мальцева. Художница Анна Терешкина
Сожалеет, что их акция, символизирующая избавление от войны, могла кого-то оскорбить. Это могло произойти из-за ее неправильной интерпретации. Для ее проведения выбрали безлюдное место, которое не является общественным и где невозможно даже потенциально представлять угрозу интересам общества. Не было ненависти к военнослужащим РФ и к какой-либо иной социальной группе. Единственный посыл, который был вложен в акцию — это прощание с войной, милитаризмом, пережитком прошлого, который совсем не нужен в 21 веке. Единственной целью было требование прекратить военные действия. Уголовное дело является политическим преследованием за антивоенную акцию, на это указывает факт изъятия значков и плакатов против войны, изъятия техники, что никак не соответствует вменяемому делу о хулиганстве, также вопросы по методичкам на предмет лояльности к власти и государству. Для него было откровением, что в его показаниях написано, что он признает себя хулиганом и признается в ненависти к военнослужащим, о таком даже не было речи и никто об этом не спрашивал. Участие в акциях, митингах, пикетах – это его базовое право, закрепленное в Конституции, реализацию этого права он никогда не признает преступлением. В чем конкретно состав преступления и тяжесть совершенных действий – следователь сказать так и не смог, говоря лишь, что это связано с резонансом вокруг дела, и они никак не могут поступить иначе, кроме как довести его до конца.
В тюрьме ему довелось посмотреть множество выпусков “ЧП” и “112”, где на граждан заводили уголовные дела о хулиганстве за стрельбу из травматического оружия, угрозы окружающим холодным оружием, уничтожение городской инфраструктуры, массовые драки и провокации, т. е. в тех случаях, когда присутствовала осязаемая угроза интересам общества либо урон и потерпевшие. Сжигание чучела такой угрозы не несло и не имело наблюдателей, потерпевших и ущерба, что исключает состав преступления. Использования камуфляжа и вовсе никак не регламентировано законом РФ. Свидетели, которые якобы были на месте акции, ни на один вопрос по обстоятельствам ответить не смогли – относится к их показаниям критически. Может сказать только то, что давать заранее ложные показания, как минимум, стыдно, если кто-то хочет этим защитить честь военных.
Опыт специальных военных операций в истории страны довольно печальный, в чем он убедился лично. Те десятки и сотни людей, с которыми он жил и работал, ему рассказали и передали свой опыт, как это все было. Они до сих пор сами не понимают, зачем это все было, и всем понятно, к чему это привело. Балабанов, который сам прошел Афганистан, все довольно ясно показал в своих фильмах. У него – Мальцева – остается лишь один вопрос: зачем это все происходит, неужели все снова должно повторяться, а история ничему не учит? Вообще, к чему в 21 веке братоубийственные конфликты, ведь есть столько вещей, с которыми можно воевать: рак, эпидемии, ВИЧ, бедность и коррупция, а не бряцать оружием. На чужом несчастье ни одно государство никогда не смогло построить свое собственное личное счастье.
Мальцев: В конце хотелось бы поблагодарить свою мать, друзей, общественность за помощь и поддержку. Я надеюсь, когда я выйду, мне удастся оправдать ваше доверие.
Последние слова Мальцеву даются с трудом: «Вы невероятные люди, хоть мы живем в тревожное и непредсказуемое время, когда умирают люди, главное – помнить и верить, что любовь сильнее ненависти и любовь сильней войны».
Судья удаляется в совещательную комнату, объявив, что провозглашение приговора состоится 26 сентября в 11:00.
