И вновь продолжается Дацик. Наблюдатели о заседании 25 января 2018 года:
«На входе приставы подробно допрашивают, для чего мы посещаем заседания по Дацику, каковы наши мотивы. Говорим, что интерес личный, а относимся нейтрально.
В коридоре аншлаг, полно народу. Громко спорят о славянах и чистоте националистических взглядов.
– Голова вот так вот! – жалуется пристав в соседнем коридоре, разводя руками. – Шизики!
Ещё больший ажиотаж вызвала персона Стаса Барецкого.
– Друзья, пожелаем Славе скорейшего освобождения! – говорит он, обращаясь ко всем присутствующим.
Заседание началось почти на час позже, не всем хватило места в зале.
– Кто не поместился – в коридор! – приказал судья, – У нас тут не автобус!
В итоге один человек не смог попасть на заседание.
Начался допрос свидетеля Мурыгина Даниила Олеговича, участкового 30 отдела полиции: Выезжал ночью 18.05.16 на место происшествия по заявке, в которой была жалоба на шум. Приехал на место, увидел открытую дверь, громко покричал, понял, что там никого нет, опечатал дверь. Вернулся в отделение, куда уже привезли девушек, составлял на них протоколы об административных правонарушениях, по какой статье не помнит. В ту ночь не видел Дацика. Про заявление о пропаже тоже ничего не помнит – прошло много времени, но, говорит, если есть, то составлял. Защита просит об оглашении показаний, но потом передумывает.
Свидетель Сапунов Максим Александрович, оперативный дежурный 30 ОП: 18.05.2016 получил вызов от Дацика, что на 11-ой линии В.О. расположен «притон», отправил на место Мурыгина. Позвонили из управления и сказали, что привезут девушек на оформление за проституцию. Практически одновременно с ними пришел Дацик и написал заявление. В отделе появилась женщина и начала кричать и угрожать Дацику: «Мы знаем, где твоя семья, мы тебя найдём, ты за всё ответишь!». На что тот написал второе заявление об угрозах в свой адрес и ушёл. Женщина тоже попросила дать ей бланки на заявления. Но ничего не написав, ушла. Заявлений от потерпевших не поступало. На вопрос судьи, почему были составлены протоколы именно на занятие проституцией, свидетель пояснил, что таким было указание из управления. Дацик утверждает, что передал Сапунову бухгалтерию «притона», но свидетель отрицал это.
– Бумагами какими-нибудь Дацик махал? – уточняет судья.
– Нет, не помню такого, – отвечает Сапунов, и обращая к подсудимому: – Вы уверенны, что передавали их мне?
– Да! – утверждает Дацик и просит запросить видеозапись из отдела полиции.
Суд исследует показания, данные на предварительном следствии. Из которых становится ясно, что бумаги-таки были, а женщина (которая кричала) представилась хозяйкой квартиры. Оперативный дежурный нехотя, делая одолжение, подтверждает свои показания.
Свидетель Барецкий Станислав Валерьевич, администратор в ритуальном агентстве Ритуал-Ю. С Дациком знаком с 90х, занимались спортом, хулиганили, проводили совместные акции. В 2016 году вместе ходили и закрывали бордели. Это была общая инициатива, преследовали благую цель: искать сутенеров, наводить порядок в городе.
Свидетеля возмущало, что афиши с его изображением заклеены объявлениями «Любовь 24 часа»: «Со мной связались и предложили за 1 млн. рублей «крышевать» этот бизнес: нам бы дали номера телефонов, которые бы мы не трогали. Я рассказал Дацику, но он сказал, что деньги не нужны. У Дацика не было корысти, он говорил ребятам перед рейдом, что бы никого не били, ничего не брали, вели себя аккуратно, ломали сим-карты. Никакой наживы не искали, так как «работники эротической сферы … тоже не дураки» и не оставляют ценных вещей в таких местах. Дацик предупреждал полицейских, что идёт в бордель, «без этого никак».
Барецкий продолжает, что подсудимый изменился и изменил свой подход. Раньше они брили девушек наголо, били сутенеров, а последнее время Дацик разъясняет, что нельзя таким заниматься в культурном городе, читает им юридические лекции. В добровольцы к Дацику вписывались кто угодно, и Барецкий, предупреждал его, что не стоит таким доверять.
– Каким? – уточняет адвокат
– Ну, таким, бритоголовым… – поясняет Барецкий.
– Боялись, что кто-то подставит Дацика? – спасая от поиска эпитетов, перебивает Федорков.
– Да, – подтверждает свидетель. – Так это и получилось.
Судья берёт перерыв в одну минуту и быстро скрывается в совещательной комнате. Барецкий садится рядом с прокурором и, обращаясь к аудитории, артистично сообщает Дацику, что среди его поддержки есть люди, приехавшие из Москвы и Саратова.
– А что ты мне подарил в 2010-м году? – неожиданно спросил подсудимый, когда судья вернулся и допрос продолжился.
– Это мне вопрос? – спросил после некоторой паузы озадаченный Барецкий.
–Да! – с предвкушением подтвердил Дацик.
– А лодку!
– Я на ней в Норвегию бежал! – горделиво заявляет Дацик.
Барецкий высказал уверенность, что если бы Дацика не посадили, тот стал бы социальным работником, помощником депутата.
Свидетель Голяков Владимир Юрьевич.
Занимает добровольную должность «Жрец славян», родовое имя Богумил Второй. Знаком с Дациком с 2004 года, когда тот подал заявление на принятие присяги славянскому роду. Лично встретились впервые в 2016 году, после выхода Дацика из мест заключения. Рассказывает о комплексе богатыря на примере Василия Буслаева и Никиты Кожемяки. Переходит к Дацику: «Надо понять, что люди с комплексом богатыря, а уж я спец по этому делу, такой человек не может не быть узнаваемым. Он хочет, чтоб это был именно подвиг, а не тихое деяние. Что с ним делать, я даже не знаю… Выпустить, так ещё один подвиг будет. Не выпустить, будут подвиги там, где он. Кому он нужен? Суду? Да все устали! Места наказания? Да он сам является наказанием! Мне как жрецу славян даже где-то он выгоден, потому что он везде защищает».
Вспоминает собственные «подвиги»: «Я вот в 2003 году совершил погром… ой… народное задержание в массовом состоянии организации под названием Мемориал. Теперь оно считается официально вражеским нашему государству и народу. Я там всем показал какие миллионы идут чеченским террористам. Но я отсидел год и, кстати, страдал! Но я выстоял, и теперь я как бы святой, а вот те негодяи, гады и враги нашего президента».
– Вы готовы поручиться за Дацика? – Федорков
– Да тысячу раз! – Голяков. – А что я от этого теряю?
– Да точно ничего! – судья. – Подальше скита нету?
– Есть! – азартно подхватывает Голяков, – Можем поговорить!
Барецкий с места рассказывает про школьный субботник, и судья обещает его удалить за выкрики с места в следующий раз.
Прокурор слушал речь Голякова с таким проникновенным и серьёзным видом, что возникало ощущение, что гособвинитель серьёзно задумался и, быть может, разделяет взгляды жреца. Но, ближе к концу, на его лице снова появилась скептическая усмешка.
После допроса Дацик хочет заявить ходатайство на руническом языке, но судья закрывает заседание.
